Мэтью почувствовал, как земля плывет у него под ногами. Раздался звук, подобный шипению дюжины змей, и почва вокруг начала проседать, обнажая все новые человеческие кости, как обломки кораблей при отливе на коварных мелях. Как будто очутившись в кошмарном сне, Мэтью ошеломленно замер на клочке земли, из-под которой возникали все новые свидетельства убийств. Только осознав, что вот-вот и сам увязнет в яме с мертвецами, он повернулся и с трудом, шаг за шагом, начал отступать к сараю.
Оттуда он сквозь ливень устремился к трактиру, подгоняемый осознанием неотложности дела. Уже на подходе к двери он поскользнулся и упал вновь. На сей раз фонарь плюхнулся в лужу, и свеча погасла. Мэтью с головы до пят был покрыт рыжей глиной. Ворвавшись в трактирный зал, он не застал там Шоукомба, хотя кружка стояла на прежнем месте, а горьковатый запах трубочного табака еще висел в воздухе. Еле удержавшись от громкого крика, чтобы сей же момент предупредить судью, Мэтью быстро проследовал в гостевую комнату и запер за собой дверь.
Вудворд крепко спал, раскинувшись на постели. Мэтью встряхнул его за плечи:
– Просыпайтесь, сэр! Вы меня слышите?
Его севшему от испуга голосу все же достало силы проникнуть сквозь покровы сна Вудворда. Тот заворочался и приоткрыл глаза, но взор был еще затуманен.
– Нам надо убираться отсюда! – тормошил его Мэтью. – Сейчас же! Медлить нельзя…
– Господи боже мой! – прохрипел судья, принимая сидячее положение. – Что такое случилось?
– Случилось то, что я нашел закопанные трупы! Скелеты людей за сараем! Думаю, этот Шоукомб – убийца!
– Что?! Ты спятил? – Вудворд принюхался к его дыханию. – Или тебя так развезло с индейского пойла?
– Нет, я наткнулся на тела, погребенные в яме! Вероятно, Шоукомб убил и Кингсбери, а потом бросил его в ту яму! – Он заметил изумление и замешательство на лице судьи. – Послушайте! Надо бежать отсюда как можно быс…
– Джентльмены?
Это произнес Шоукомб. От звуков его голоса кровь застыла в жилах Мэтью. Затем раздался стук в дверь костяшками пальцев.
– Джентльмены, у вас там что-то неладно?
– Я уверен, что он задумал убить нас среди ночи! – прошептал Мэтью судье. – Он хочет забрать ваш камзол!
– Мой камзол, – пробормотал Вудворд.
У него вмиг пересохло во рту. Он посмотрел на дверь и перевел взгляд на испачканное грязью лицо Мэтью. Если еще можно было чему-то верить в этом свихнувшемся мире, так это словам Мэтью, который просто не умел врать и не был подвержен прихотливым полетам фантазии. В глазах юноши светился неподдельный страх, и сердце Вудворда также забилось быстрее.
– Джентльмены? – Шоукомб говорил, приблизив рот к дверной щели. – Я слышал ваши голоса. Стряслось чаво или как?
– Ничего серьезного! – ответил Вудворд и приложил палец к губам, призывая Мэтью хранить молчание. – У нас все в порядке, не беспокойтесь!
Последовало несколько секунд тишины. Затем Шоукомб продолжил:
– Слышь, писарь, ты чаво наружную дверь раскрытой оставил? Совсем одурел с перепою?
И вот настало время Айзеку Вудворду принять одно из самых трудных решений в его жизни. Его сабля – пусть ржавая и тупая, но все же сабля – осталась в фургоне. Ни оружия в руке, ни молитвы в голове, и никакой иной защиты от напасти. Если Шоукомб и впрямь был убийцей, он пришел сюда нести смерть. Вудворд взглянул на единственное окно в комнате, закрытое ставнем, и решение было принято: придется бросить все – сундуки, одежду, парики и прочие вещи – ради спасения хотя бы своей шкуры. Он знаком направил Мэтью к окну и наконец-то поднялся с отсыревшей соломы.
