– Ты всегда так шутишь, – в ответ улыбнулась Хельга. – А где Нежка?
– Ну где ей быть? Дома конечно. Тебя ждёт. Что ты там ей привезти наобещала? – ответил Ярополк.
– Ягоды с южных земель, – созналась Хельга, – специально просила лавочника Елисея к моему визиту доставить.
– Опять ягоды? – Оборотень картинно закатил глаза. – Ты ей всю её беременность посылаешь ягоды.
– А ты как хотел? – Хельга укоризненно взглянула на Ярополка.
– Мне кажется, у нас с ней родится не ребёнок, а ягодный пирог, – покачал головой он, стараясь не рассмеяться.
Хельга насупилась, приподнялась на носочках и дала братцу щелбан.
– Сам ты пирог! – Лицо Хельги изобразило строгость, так что Ярополк не выдержал и рассмеялся.
Князь Гостомысл, послушав их приветственные речи, только мысленно вздохнул: «Вот уж действительно нелепая пара, правда, до той минуты, пока не выйдут на поле боя».
Сам он поприветствовал встречающих, принял подарки и, к великому удовольствию встречающих, даже поинтересовался здоровьем их самих и их домочадцев.
Закончив с приветствиями, князь вернулся к воеводе и его помощнику.
– Ярополк, размести молодёжь, – попросил Гостомысл, – а я тут с твоим дядькой парой слов перекинусь.
Звяга удивлённо посмотрел на князя и подумал: «Если он собрался поговорить с глазу на глаз, то хороших новостей не жди…»
– Ко мне пойдём, раз дело есть, – кивнул Звяга и направился к своим хоромам. Гостомысл молча шагал рядом.
– Что случилось, княже? – полюбопытствовал Звяга.
– Есть странности на границах, – ответил Гостомысл. – У тебя самого как? Всё спокойно?
– Да какое спокойствие? – отмахнулся Звяга. – То ушкуйники[1] набегут, то соседи с претензиями, то оползень сойдёт, дорогу перекроет. А иногда и то и другое вместе. Но ведь тебя не это интересует, верно?
– Верно, – согласился Гостомысл. – А разломы спокойны? Твари местные не досаждают?
– Так вот ты о чём, – кивнул Звяга. – С этим проблем нет. Да вы же со своими в прошлом году печати обновляли. Конечно, периодически разломы просыпаются, но ни одна тварь на поверхность не вышла, а о новых разломах давно не слышно.
– И в лесах ничего странного не встречал? – Гостомысл пытливо взглянул на Звягу.
– Княже, ты бы мне без загадок пояснил, что ты знать хочешь, а то я даже теряюсь, – занервничал Звяга. – Ведь не то, что бортники из-за бортей подрались или охотники из-за капканов на бобров рассорились?
Князь промолчал, всем видом показывая, что разговор не для лишних ушей. Пройдя в горницу, где Звяга принимал народ с прошениями, Гостомысл дождался, пока воевода не выставит всех за дверь, а потом достал магическую сферу. Активировал её – и та показала изображение странного существа, в высоту больше человека, с длинными плетями вместо конечностей.
– Это кто? – спросил Звяга. – Или, скорее, что?
– Раньше был лешим, – ответил Гостомысл, тихо вздохнув. – А как он стал таким – мы не выяснили. Только злобы в нём было столько, что не один десяток дружинников загубил, не считая местных жителей.
– И где вы его отловили? – спросил Звяга.
– На восточной границе, – сообщил Гостомысл. – Сначала думали, с земель Поднебесной пришёл.
– А на деле откуда? – продолжил неприятный для себя разговор Звяга.
– Не знаю, – покачал головой князь. – После этого случая ещё и кладбище поднялось на южной границе – две деревни за ночь уничтожили, а потом ещё одно чудище на дружину Первослава напало. Раньше простой русалкой было, а превратилось – словами не опишешь во что. Я, когда увидел, сам напугался.
