«Какова бы ни была причина ваших действий, последствия одинаковы. Я имею право получить ответы на мои вопросы. Я не становлюсь моложе; недалек тот час, когда мне придется заглянуть за кулисы театра бытия, если можно так выразиться. Я намерена задержать этот момент всеми возможными практическими средствами – в том числе теми, о которых говорится в статье некой Серены».
Бетка Онтвилл невесело рассмеялась: «Вы не одиноки в этом стремлении».
«Как бы то ни было! Во Вселенной есть только одна Эстер Ладжой! Я прокладываю свою неповторимую тропу в диких зарослях жизни и буду сопротивляться превращению в ничто зубами и когтями!»
«Хорошо вас понимаю, но я обязалась хранить тайну и не хотела бы обсуждать конкретные обстоятельства».
Леди Эстер кивнула: «Это не телефонный разговор. Мы побеседуем завтра вечером, в усадьбе Сарбитер».
«Я не могу брать на себя такие обязательства».
«Ну послушайте! – уговаривала ее леди Эстер. – Мы превосходно поужинаем, вы сможете попробовать мои лучшие вина! Никто ничего не узнáет. И не будет никакой необходимости устраивать сенсацию и переполох в прессе по поводу таинственной „Серены“ – что практически неизбежно, если вы мне откажете».
Бетка Онтвилл мрачно встретилась глазами с леди Эстер: «Вы пытаетесь меня шантажировать?»
«Конечно! – подтвердила леди Эстер. – Вы нашли точное определение происходящему. Но это относительно безболезненный процесс, и я прослежу за тем, чтобы ужин приготовили наилучшим образом».
«У вас нет ни стыда, ни совести», – напряженно выдавила Бетка Онтвилл.
«Ошибаетесь! Вы составили обо мне самое превратное представление! У меня за столом никогда не подадут рейнвейн „Шпанценхаймер“ к паштету из воловьих хвостов или цыганскую „Бычью кровь“ с копчеными снетками».
«По меньшей мере в этом отношении вы меня обнадежили», – Бетка Онтвилл колебалась, разрываемая противоречивыми эмоциями.
«Превосходно! – невозмутимо заявила леди Эстер. – Я пришлю за вами машину примерно в шесть часов вечера».
В условленное время длинный черный лимузин леди Эстер приземлился у виллы Бетки Онтвилл и отвез ее в усадьбу Сарбитер. Встретив гостью на террасе, леди Эстер проводила ее в приятную светлую гостиную с серой и зеленой обшивкой стен и мебели, где камердинер подал им аперитивы и где через некоторое время к ним присоединился Мирон Тэйни.
«Как тебе известно, – сказала ему леди Эстер, – госпожа Онтвилл участвовала в нескольких экспедициях на далекие планеты. К сожалению, ее супруг погиб во время последней из этих поездок». Покосившись на Бетку Онтвилл, она прибавила: «Возможно, я проявила бестактность! Вам трудно вспоминать об этой трагедии?»
Бетка Онтвилл с улыбкой покачала головой: «Это было так давно, что память больше меня не тревожит. Могу рассказать, что случилось – на этот счет у меня нет возражений. Андрей углубился в джунгли километра на полтора и собирал сок железного дерева. Птица, которую там называют „бутылочником“, уселась на гроздь стручков, почти на вершине дерева. Десятикилограммовый стручок, состоящий главным образом из железа, сорвался, пролетел тридцать метров и упал бедному Андрею прямо на голову. Он даже не успел понять, что произошло».
«Не самый плохой способ умереть, – заметила леди Эстер. – Но оставим в стороне этот несчастный случай. Вы прожили долгую и достопримечательную жизнь – уверена, что вы можете поделиться тысячами чудесных воспоминаний! Например, на какой планете вы побывали в последней экспедиции?»
