Зов Вечности - страница 13

Когда я смотрел на людей, которые думают, смеются, грустят, захваченные своим умом, своими эмоциями, внешней жизнью, я видел, что они точно такие же, как и я, частицы Вселенной, частицы Бога, они могут достичь того же состояния что и я, видел, что они ничем не отличаются от меня, они такие же братья и сёстры, но они различают, что ты – это ты, а я – это я. Я видел, как люди захвачены своей мелочной жизнью, как бессмысленны их поступки и действия в этом бренном мире, и у меня поднималась огромная энергия сострадания, волна изнутри просто наворачивалась мне на глаза… и тут же я опять уходил в медитацию. Когда я смотрел на людей, когда концентрировался на их горестях или радостях, видел, как они наполнены, переполнены всеми эмоциями, мыслями, у меня поднималась волна сострадания, если бы я не удерживал ее, то слезы просто хлынули бы потоком… я чувствовал это. Я успевал это остановить и уходил в глубокую медитацию, слезы начинали выступать, но быстро высыхали, поэтому никто этого не замечал. Со стороны в то время я выглядел как зомби – взгляд был отсутствующим, так как я постоянно концентрировался на внутреннем мире. Я смотрел на мир стеклянными глазами, я все видел, но ничего не различал, взгляд ни к чему не цеплялся. Например, когда я переходил дорогу, мимо меня проносились машины, но я их не замечал, точнее я видел боковым зрением, что они приближаются, но это не вызывало никакой ответной реакции. Один раз меня чуть не сбила машина, пронеслась, едва не задев… хотя я видел, как она приближалась, тогда я понял, что надо выходить из глубокой медитации, когда переходишь дорогу, или в других опасных случаях, иначе долго так не протяну.

Я не ощущал себя человеком, сознание было не как у человека, состояние такое, как будто всю жизнь спал и, наконец, проснулся. Я не был в теле, я был во Вселенной, в то же время у меня не было мыслей. Сам процесс мышления проходил совсем по-другому, то есть не было мыслей, не было эмоций. Люди привыкли облекать мысли в слова, если они не облечены в слова, то их не замечают, так как я ни о чем не думал, у меня не было никаких эмоций, то процесс мышления происходил мгновенно, у меня просто сразу возникало знание, знание чего-либо. Если я смотрел на людей, мне не надо было думать или говорить что-то, проговаривать про себя – так-то, так-то, и делать какие-то выводы, я просто сразу знал. На самом деле так происходит у всех людей, но люди привыкли пользоваться умом, который облекает все в слова, все перемалывает. Если это не перемолото, не обличено в слова, люди просто не замечают самой идеи, может и замечают, но очень смутно, на периферии сознания, когда же ум обличит в слова, они начинают знать. Но это гораздо более долгий путь, и на это уходит очень много энергии. А я просто знал, видел и знал. Я был просто существованием, чистым самим по себе. В то время я не мог сказать "я", меня как такового уже не было, я был полностью растворен. Мое восприятие смерти стало другим, она представлялась мне как что-то прекрасное, самое прекрасное в моей жизни. Я ощущал ее рядом и ждал как любимую невесту. Я думал просто с блаженством о том времени, когда я покину эту оболочку. В то время я был готов умереть в любой момент. В любую секунду я был готов умереть, я чувствовал, что мое сознание не прервется ни на секунду, даже если меня собьет машина. У меня было настолько стабильное сознание, которое не нарушалось ни мыслями, ни эмоциями – ни моими, ни чужими, что когда я ехал в троллейбусе, и меня могли задеть, ударить, нечаянно или специально, продвигаясь в толпе, у меня не возникало ни то, что эмоции, а даже отблеска какой-то эмоции или тени какой-то мысли. Я был стабилен, как сама вселенная. Поэтому я чувствовал, что если умру, сознание не прервется ни на секунду.