Бывает, стих мой – грубый, не жеманный —
Возьмет и ускользнет в моря мечты,
Волшебный звон эльфийский слышу странный,
Блеснут в глазах Аркадских рощ цветы.
Раб Красоты, – любуюсь, видя горы
В короне снежной, выше – звёзд не счесть;
Но в хижину мою ползут, как воры,
Все отзвуки Того, Что Рядом Есть.
Здесь и Сейчас – безбрежно Запустенье;
Бред золотой, смертельная борьба;
Пороков, злобы цепкое плетенье;
Рваньем убогим латана судьба.
Бессчетный люд, по руслам безымянным
К безвестной смерти средь лощин глухих
Идет навстречу тайнам окаянным
Страны полярной, поманившей их.
О вас пою, и если кто над строчкой
Моей помедлит, сидя в злую Ночь,
И загрубевшим пальцем ставя точку,
«В десятку, – скажет, – он сумел помочь»;
Ну что ж, решу, не жалко мне труда;
Довольный, помечтать смогу тогда.
Перевод Е. Кистеровой
