– С этой ночи я буду спать с тобой.
Слёзы лились из глаз пани Анны. Герман встал и вышел из комнаты.
Наутро он сидел за столом как ни в чём не бывало. Софья не подходила к нему, не смотрела на него. Она постоянно держала пани Анну за руку. Ни на секунду не оставляла их вместе. Несколько дней молчания тяготили Анну. Ей ничего не пришлось объяснять Софье, она даже не стала просить её не рассказывать всё Янеку. Герман никуда не уходил. Он спал теперь в комнате Софьи. А Анна совершенно не знала, что ей делать дальше.
– Маменька, отправьте его туда, откуда он пришёл, – просила Софья Анну. – Пусть побудет там недолго, успокоится и вернётся к нам. Вот сейчас у него невероятно добрые глаза. А в ту ночь у него не было глаз. Это был другой человек.
– Доченька, – Анна прижала к себе Софью, – куда же я его отправлю? Я столько времени его ждала. Пусть он просто живёт с нами. Буду видеть его каждый день, и мне будет хорошо. А без него я просто умру. Поэтому он останется с нами. А дальше – как Бог даст.
Софья с тяжёлым сердцем впервые отправлялась в гимназию. Анна долго настаивала, говорила, что образование необходимо. Но Софье было страшно. А Анна была счастлива, она впервые за несколько месяцев осталась наедине с Германом.
Он подошёл к Анне, прижал её к себе. Она соскучилась по его объятиям, забылась в одно мгновение. К тому времени синяки уже прошли. Страх куда-то ушёл. Герман в этот раз не поднимал руку на пани. Неожиданно для неё заговорил о женщине, потом Анна поняла, что он рассказывает о жене.
– Елена была красива, стройна, как ты. Мне иногда кажется, что она – это ты. Я тогда теряю рассудок. Я не могу взять себя в руки. Она изменяла мне. А я любил её безумно. Все уже смеялись мне в лицо. Я терпел. Без неё не мог прожить и дня.
Она каждый день говорила, что любит меня, и я всё равно лучше всех на свете. И я верил. Верил и делил её с другим мужчиной. Я занимал высокую должность, он тоже. Ни о каких дуэлях и защите чести не могло идти и речи. Я не мог допустить скандала на международном уровне.
Однажды я заметил на ней синяки. Она не прятала их от меня, а как будто гордилась ими. Я рассвирепел. И ударил её. Она смеялась. Ни одной слезинки не было в её глазах.
Наша жизнь стала похожа на схватку. Она выползала из-под меня вся побитая, но не сломленная. И когда стал поднимать руку, Елена перестала мне изменять. Она ждала меня дома. Это она вселила в меня зверя. Мне было больно смотреть на неё, но она просила об этом. И однажды я не рассчитал свои силы.
Пани Анна дрожала. Она смотрела на Германа глазами полными ужаса.
– Но я не просила тебя об этом, – прошептала Анна.
Герман словно не услышал её и продолжил:
– Это было тяжёлое для меня время. Я отправил людей за Густавом. Думал, что он спасёт Елену. Но было слишком поздно. Единственным человеком, который не дал мне тогда сойти с ума, был твой муж. Меня сняли с должности и отправили в Ростов.
Я не понёс наказание. Всё удалось замять. Когда над жизнью вашего с Густавом сына нависла угроза, я не мог не помочь ему. Да и в гибели Густава есть моя вина. Я оступился. Мне хорошо с тобой, Анна. Но мне везде мерещится Елена. Даже твоя невестка напоминает её. А смех Софьи такой же, как был у Елены.
Пани Анна плакала. Она не могла поверить во всё, что рассказал Герман. Когда успокоилась, спросила у него:
– Зачем ты вернулся? Чтобы убить меня?
