* * *
– Подойди-ка ближе, – сказал Зубровский задержанному, посмотрев на часы. Было только половина двенадцатого, а уже ощущалась какая-то усталость, словно в конце рабочего дня. Это все жара… Сейчас бы на море…
Не спеша он осторожно помассировал веки. Не только потому, что глаза устали, но и руководствуясь известным правилом: при виде утомившегося и слегка расслабившегося следователя преступник сам расслабляется.
– Значит, ты и есть Весельчак? – спросил Зубровский, поднимая голову, и неожиданно для себя удивился: он думал увидеть перед собой смуглого и черноволосого кавказца, как обычно выглядят дети гор, а его взгляд наткнулся на совершенно другой тип лица.
– Да, я, – ответил юноша лет восемнадцати. Не очень высокий, худощавый, русоволосый, он держался как мальчик из приличной семьи, убежавший от няни. Красная клетчатая рубашка придавала ему вид жизнерадостного ковбоя, не совсем уместный в этой официальной унылой обстановке служебного кабинета.
– Садись! – приказал майор, и тут же отметил: ведет себя не вызывающе, но и не слишком поспешно. Нормальная реакция. Он быстро просмотрел заметки, в которых резюмировал содержание заведенного на Алиева дела. Всего несколько скупых строчек – наркотики, хранение взрывчатых веществ и тому подробное. Список длинный, но нарушения несерьезные. Никаких данных о связи с боевиками. Несколько месяцев совсем не был в милиции. Майору показалось, что с этого и следует начать.
– Чем занимался в последнее время?
– Учил английский, – ответил, чуточку подумав, юноша.
Зубровский с интересом взглянул на него. Похвально.
– Ну-ка, скажи пару слов по-английски.
– Хэлло, фрэнд, – довольно правильно произнес мальчишка.
– Отлично, парень, – похвалил его Зубровский. – У тебя неплохое произношение. Почти американское. Но вчера подготовка к Олимпиаде для тебя закончилась. Этим всегда кончается, когда разъезжаешь с пакетом взрывчатки по городу. Незаконный оборот взрывчатых средств, статья 109 УК – вот как это называется… Знаешь, на сколько это потянет?
Улыбка сползла с лица парня, он замолчал, и Зубровский счел начало допроса удачным.
– Где ты его взял? – спросил он.
– Нашел, – быстро ответил Весельчак.
– Валялся на дороге, конечно?
– В Ленинском сквере. Увидел, что-то белеет и, остановился взглянуть.
– Наверно, обронил кто-то? – подсказал Зубровский.
– Вряд ли, – парень не клюнул на наживку. – Скорее оставили нарочно.
Майор спросил, пытаясь придать вопросу оттенок безразличия:
– И что же ты собирался делать с находкой?
– Почем я знаю? Может, продать.
– Кому?
– Что значит – кому? Покупатель всегда найдется.
Местная манера вести разговор становилась все заметнее, проявляясь в привычке отвечать вопросом на вопрос.
– Выходит, ты чист, и мы должны принести тебе извинения? – спросил он, пристально глядя в лицо парня, и когда тот приподнял голову, увидел, что под глазом у него синяк, а левая щека чуть припухла. – А может, прикажешь тебя наградить? Ведь находка могла попасть и в более опасные руки?
Он почувствовал, что Алиев успокоился, но уже немного устал.
– Кстати, Алик, а как ты догадался, что в пакете тротил? Ты что, понял это, когда открыл его? Разве ты разбираешься во взрывчатке?
– Ну, я просто предположил, – не слишком уверенно ответил парень.
Итак, первое попадание, но успех достигнут только теоретически. Надо было придумать еще какой-то ход, чтобы парень раскололся. Зубровский тяжело вздохнул, изобразив на лице скуку.
