Земля сухо гремела под конскими копытами. Ветер уже не свистел в ушах, овевал лицо ласково, трепал волосы. Ворота близились, массивные, в широких полосах тусклой бронзы.
Когда я начал придерживать коня, ворота натужно заскрипели. Створки раздвигались с неспешностью сытой перловицы. За воротами мне почудилась абсолютная тьма, но затем на незримой линии ворот появились цветные пятна, словно выступили из небытия.
Конь остановился как высеченный из скалы. Я выпрямился, плечи пошли в стороны, чуть отодвинулись, а грудь с треском выдалась вперед. Массивные грудные мышцы были тяжелые, как плиты из гранита, и широкие, как щиты. Я чувствовал, как в лучах заходящего солнца горят мои браслеты как на кистях, так и на бицепсах, а широкий обруч на лбу явно полыхает расплавленным металлом.
Цветные пятна, то ли знатные люди, то ли жрецы, словом, презренные – горожане, все в настолько пышных одеждах, тяжелых и вычурных, что я ощутил презрение и жалость к этим несчастным жертвам цивилизации. Старшина, бургомистр или кто он здесь, словом, мэр, выступил вперед, подпрыгнул, поскакал, церемонно помахал шляпой и лишь потом низко раскланялся:
– Мы рады видеть в нашем королевстве странствующего героя. Назови свое имя, отважный, и отдохни под нашим кровом.
Я вскинул в приветствии руку, краем глаза косясь на красивую игру мышц предплечья, а бицепсы – ну словно под кожей надули баскетбольный мяч. Голос мой грянул красиво и мужественно:
– Привет! Меня зовут… Странствующий Варвар… э-э… по имени Рагнармир. Да-да, Рагнармир. Я воспользуюсь вашим гостеприимством.
Конь мой фыркнул, пошел в ворота, заставив мэра отпрыгнуть, чтобы не попасть под копыта. Но я заметил, что все встречающие, как и сам мэр, приятно ошеломлены, словно я должен был послать их, а то и огреть плетью, а потом ввалиться с грязными сапогами в спальню правителя, рухнуть на устланное тончайшими покрывалами ложе и велеть его невинной дочери ублажать всю ночь.
Вообще-то, я варвар, мелькнула мысль. Ну ладно, пусть я буду культурный варвар. Нет, это чересчур, просто образованный. Культурный – уже не варвар, а образованный, так хоть трижды академик, все равно варвар от темени и до конских бабок, а то и вовсе до подков.
Из цветных пятен выдвинулся другой, высокий и худой мужчина в широком халате, до пят весь в звездах и кометах, на голове остроконечный колпак тоже в хвостатых звездах, глаза темные, цепкие, хотя лицо мучнисто-белое, как у вампира или сороконожки, всю жизнь пролежавшей под камнем и не видавшей солнца. Я не сразу понял, что он стар, как столетняя щука, на спине которой вырастает мох.
Он заговорил скрипучим старческим голосом:
– Приветствую, великий герой… конечно же, великий. Я великий маг королевства Будеррам. Зовут меня Тертуллиус. Позволь узнать, как ты прибыл сюда?
Я смутно удивился такому вопросу, пробормотал:
– Да какая-то женщина…
– Старая, молодая? – спросил великий маг чуть быстрее, чем следовало бы великому и немолодому человеку.
Я развел руками, заодно показывая мускулы и попутно любуясь ими сам:
– Скорее молодая, чем старая. Хотя на вид еще та дама… Но теперь тренажеры, то да се…
– Толстая или худая? Прошу вас, ответьте с той же скоростью, с какой владеете мечом! В чем одета?
Сбитый с толку, слишком уж все вокруг выказывают волнительность, я пояснил:
– Худющая, как облезлая кошка на помойке фонда благотворительности… Но грудь высока, а ноги растут прямо от зубов… А одета… гм… ну, что все носят у нас. То, что у нас идет на галстуки, а у них – на юбки.
