Зулумбийское величество - страница 19

– На выставку мы. – Пассажиры, с виду муж и жена – фермерская семья, уткнулись в буклет «Двадцать первый век в сериалах и комиксах».

– Поздравляю, отличный выбор! Эта выставка с успехом прошла в Париже и Нью-Йорке. Интересуетесь фаст-фуд-искусством?

– Ну, такое… – буркнул муж.

– Брат заставил, – пояснила жена и покрутила пальцем у виска. – Он у меня с образованием.

– Э-э… Ну, в таком случае, пока наш лифт поднимается, позвольте дать вам краткую справку. С тех пор, как появилось искусство, прошло немало времени. Но во все времена к нему существовало два подхода…

– Во чешет! – восхищённо присвистнул муж.

– Тс-с-с, не мешай слушать!

– …его то ставили на пользу человечеству, то, наоборот, провозглашали чистым искусством, которое никому ничего не должно.

– Ты, мужик, попроще выражайся – непонятно.

– С удовольствием. К примеру, песни. «Союз нерушимый республик свободных» – песня-гимн, создана, чтобы восхвалять государство и воспитывать в гражданах национальную гордость. И, скажем, «Прогуляюсь по ночному садику» – просто песенка о любви для поднятия настроения.

– Я ещё знаю «Затащу тебя в сторонку и порву тебе корсет», – оживился муж.

– Типичный пример городского шансона, – похвалил я его. – Так вот. И только в двадцать первом веке ситуация безвозвратно изменилась – искусство заняло нишу энтертейнмент.

– Чё за хрень?

– Тс-с… Слушай и всё поймёшь!

– Благодарю вас! Буду говорить проще, искусство стало чистым развлечением. В двадцать первом веке никто не заморачивался созданием шедевров и не старался «глаголом жечь сердца людей». Главным было слепить бестселлер и срубить бабла. Это могла быть песня с десятком бессвязных слов или положенный на простую музыку стишок, книга со светскими сплетнями или сериал. И все эти развлекухи возникали как пузыри на воде и также быстро забывались обществом. Художественная ценность могла быть равна нулю. Главная задача искусства двадцать первого века – чтобы «пипл хавал». У фаст-фуд-искусства было и остаётся только одно требование – оно должно быть понятным, как рекламный ролик.

– Не вся реклама понятная! – возмутилась жена. – Взять хотя бы «Дипхол». Там такие намёки на ж… Ну, на то, что лечим, – с ума свихнёшься!

– Согласен с вами. Объясню ещё проще: фаст-фуд-искусство не должно грузить мозг человеку. Оно как гамбургер из Макдональдс – проглотил и вышло, не оставив в организме полезных веществ. Ваш пентхаус, прошу вас!

Муж и жена заторопились к выходу. Уходя, пылко пожали мне руки.

– Спасибо, мужик!

– Обязательно скажу брату, какие у него прекрасные кадры!

Только тут я понял, что брат «с образованием» – сам Степан Эдуардович, наш директор.

В тот же день прибежала возбуждённая Лариса и сказала, что личным приказом от босса мне подняли зарплату. Вот так-то! Такую везуху пришлось успокаивать хорошей порцией «Сна разума»! Весь оставшийся день я просто летал на своём лифте! А Зинка-дура три года меня пилила: «Нафига учицца? Отстой твой рускласс!»

Я её понимаю – образование у меня не престижное. Русский классический язык и литература. В наше время изучать рускласс, всё равно, что когда-то латынь. Применить его негде, разве что подрабатывать переводчиком в историческом архиве – а это, как ни крути, работа для женщин. На нашем факультете до меня парней лет десять не было. Думаю, мои вступительные тесты даже не проверялись – преподы так удивились, что решили дать увечному дорогу в жизнь. А мне просто нравится русский классический. Пушкин, Набоков, Бродский, Ахматова… И Зинка на меня повелась только благодаря Есенину. Я читал, а она, хоть и понимала одни союзы с предлогами, всё равно теряла волю и тянула ослабевшую руку к моей ширинке. Если бы не Есенин, такая крутая тёлка и смотреть на меня не стала бы – сразу б затусила с дальнобойщиками и жила себе, как сыр в масле. Так что мы с Есениным отняли у неё лучшие годы жизни. Только ради этого стоило поступить на рускласс.