ЗУУM-ная поэзия и проза периода пандемии - страница 2



Было радио сарафанное,

Стало – карманное, вышивное.


Время длинное и короткое,

Волны-вирусы, тэги-микробы…

Бьют минуты прямой наводкою.

Мир не болен. Но боли подобен…


2

Музыки нет. А играла так весело.

Что-то сломалось. И эхо молчит.

Что ж ты, кудрявая, нос свой повесила?

Как заразителен «вид на Мадрид»…


Как заразительны и обеззвучены

Маски на лицах и боль под рукой.

Новости жалят, как гады гремучие,

Музыку глушит ползучий покой…

ДНР


Нечипорук Иван

Пожар вселенской паники

Пожар вселенской паники,
Агония огня.
Мы страшных слухов данники,
Прислуга злобы дня.
И в ночь под новолуния
Теряем правды нить,
Чтоб поощрять безумие
И страхом страх кормить.

Духомпад

За марлевыми лицами
Не спрятаться, не скрыться нам,
Глядим глазами жалкими на буйную весну.
И наша обезличенность,
Как флаг в тонах коричневых
Весь мир бедой пресыщенный выводит на войну.
В беду сперва не верили,
Считали страх – феерией,
Шутили, забавлялись и смеялись невпопад.
Потом прокисли рожами,
Встревоженно скукожились
И начался неистовый весенний духомпад.
Теперь узнать нам хочется,
Когда всё это кончится,
И белый свет испуганно устанет восклицать?
Но чёрное растение
По имени сомнение
Пускает корни новые в преддверии конца.

О время страшной пустоты

Молюсь осинам, может пригодиться!

С. Есенин

О время страшной пустоты,

Черствения и озверенья,

В цепном законе суеты

Всё крепче звенья.


Живу, как червь без света, без

Любви. В апреле високосном

Теперь хожу украдкой в лес

Молиться соснам…


И массово-безумный страх,

И обнуление сознанья,

Приму с молитвой на устах

Как назиданье.


Всё жёстче бытия оскал

Сквозь Откровения… Осанна

Грядым, кто это всё читал

От Иоанна.

ИЗРАИЛЬ


Кабаков Виталий

Последние темные дни…

Последние темные дни

мы, к слову, не встретим с друзьями,

под лампой или небесами,

в последние темные дни.

И вправду, в последние дни

пространство становится уже,

и, как обещают, к тому же

наступят последние дни.

Послушай, ведь сказ не про нас,

ведь мы-то не сможем исчезнуть,

так просто вот взять – и исчезнуть,

конечно же, сказ – не про нас.

Вот только тревоги детей,

ведь дети беспечнее внуков…

Любимую только бы руку

сжимать и нежней и сильней.

Последние дни все длинней

весною – пора благодати!

Спаситель, увы – не спасатель.

Но небо светлей и светлей.

Каждый вечер…

Каждый вечер – как оповещение новой беды.

Високосной весною, немою порой пандемии

пополняется список потерь. И пространства пустые

остаются без звуков и слов, без молитв и еды.

Закрываются страны, по новой в границы входя.

Расстоянья сгущаются до аппликаций в смартфоне.

То ли ты так становишься резок на нынешнем фоне,

или мир современный размыли на фоне тебя.

Где-то внуки растут, набирая положенный вес,

там где дети надеются на разрешение свыше.

Нет почти что машин и легко человека расслышать,

примеряя в апреле талит, куфию или крест.

А вот птицам раздолье летать, голося поутру,

наблюдая в окно, кто из нас от них первым проснется.

Кипарис за окном на ветру не ломается, гнется,

Трудно сдерживать листья на свежем весеннем ветру.

Сказаться счастливым…

Сказаться счастливым и выйти на ветер,

на солнце, на…

Закончилось что-то, что ты не приметил,

жара? война?

На улице мусор от сброшенных масок

сметут с утра.

Довольно скопили уже припасов,

пора, пора…


Да только, что толку, ушли от причала

и ждать должны

попутного ветра, девятого вала,

второй волны.

Левина Виктория

Когда свершится…

Когда свершится и прорвётся

в проём, запаянный снаружи,

в двери аорту – к саду, к морю! —