Звено цепи – 3. Точка невозврата - страница 4

– Катя! – Он не мог глубоко дышать, поэтому говорил тихо и с паузами. – Нападение на сотрудника ФСБ – серьёзное преступление.

– Арестуешь меня?

– Не ты была за рулём, – признал Сокольский.

– Сволочь! – высказала ему Катя, и по тону он понял, что она удовлетворена.

Сокольский отключил телефон. Спина болела до тошноты. Боль вспыхивала, даже если пошевелить пальцами. «Ты своего добилась, Екатерина Витальевна», – подумал он, не в силах испытывать ни гнева, ни угрызений совести. Мысли прыгали, он не мог сосредоточиться. Сперва подумал: «Не надо было тащить в постель женщину, моральные качества которой ты знал ещё до личного с ней знакомства». Эту мысль прогнала другая, не менее здравая: «Кем она должна себя чувствовать? Шлюхой, которую ты использовал и бросил?» «А она – не шлюха? Не шлюха… Любовница убийцы…»

«Начал переговоры не с того конца», – как говорил в таких случаях его брат Олег. Вот и поплатился. Последнее соображение немного примирило Игоря с полученной травмой.

– Мне сказали, что ты можешь говорить.

Сокольский опомнился и посмотрел на Ингу. Он не заметил, в какой момент та вошла в палату…

(1 января, после 1 часа ночи)

Он не понимал, сколько прошло времени. В прошлый раз был день, но успело стемнеть. Зимой дни короткие, но почему-то ему казалось, что он прождал несколько часов. Такого быть не могло…

– Верка! Ты где?

– Рядом с тобой. Совсем ничего не видишь?!

– Почти…

Он разглядел машину у обочины, кое-как доковылял до неё и повалился на заднее сидение.

– Ты что, пьян?! – возмутилась девица.

– В больницу давай… – Он еле дышал. – Ранен я.

– Что?!

– Некогда… рассказывать.

Она нажала на педаль – и ринулась с места, так что его вжало в сидение, но он уже почти ничего не чувствовал. Всё расплывалось и темнело, звучали какие-то голоса в голове, но и они пропадали, словно удалялись в неведомые глубины подсознания…

* * *

В этой больнице на Лазаретном Костику уже приходилось бывать. Можно сказать, он её изучил во всех подробностях. К вечеру Королёв чувствовал себя не то, чтобы хорошо, но сносно, чтобы ему захотелось домой. Как на грех, медперсонал и больные вели себя беспокойно, отмечали Новый год. Дождавшись, когда всё стихнет, Костик сполз с койки и выудил из тумбочки старательно запихнутый туда полушубок. Спустившись по лестнице к чёрному ходу, Королёв огляделся, ничего подозрительного не заметил, и нажал на ручку. Дверь не шелохнулась.

– Оба! – возмутился Королёв. – Закрыли на замок, что ли?

Он пощупал задвижку – та оставалась открытой. Костик вздохнул, поразмыслил некоторое время – и решил, что открывать замки пальцами ему никогда не удавалось. Значит, надо выбираться через приёмный покой. Поднявшись по лестнице, он побрёл в другую часть коридора. Попутно сложил в голове удобоваримое объяснение на тот случай, если его остановят.

Здесь было светлее, и он издали заметил, что путь отрезан. Поперёк прохода стояла каталка, вокруг неё собралось несколько человек. Костик затаился за ближайшим углом, решив переждать. Не будет же народ толпиться там полночи.

– Пулевое ранение, – сказал дежурный врач приёмного покоя – и Костик тут же навострил уши. – Я должен сообщить в полицию.

– Сообщайте, куда хотите, только сделайте что-нибудь! – девица в ужасе оглядывалась, не зная, что ещё сказать, или сделать, чтобы эти сонные люди начали шевелиться. – Я вообще не знаю, как до вас добралась!