Для неё это всё – игра. Так пусть убирается отсюда. Из кровати, из дома, из души, из рассудка. Пусть играется с другими парнями. Не живет нашими встречами. Будет умнее.
– Никуда она не уйдет, если ты её не прогонишь, – проворчала сестра, попивая черный как гудрон кофе.
В моей холостяцкой кухне она ориентировалась безукоризненно, а потому сама заварила кофе, засыпала его сахарным песком и, стянув туфли, закинула ноги на подоконник.
– Давай без нравоучений? Как я могу её прогнать? – Покачал головой. – Надо обдумать, как аккуратнее провернуть это.
– То есть до сегодняшнего дня ты прям никого не гнал взашей из своей койки? Ну-ну, меня-то не обманывай. По-моему, тебе просто нравится эта Кира. Ну, тогда будь честен с ней. – Ира подозрительно прищурилась. – Не раскисай, малой.
– Слушай, – возмутился я, – а как ты видишь эту честность? «Привет, Кира, располагайся. Что за шерсть на диване? Так я ж оборотень!» Так?
Ира неодобрительно цокнула.
– Ты вполне можешь аккуратно намекнуть. Девочки нынче падкие на всякую мистику, глядишь, ей и понравится.
– «Слово из девяти букв. Кто грызет людей под светом полной луны?» – не унимался я.
Сестра отпила ещё глоток и отставила кружку в сторону.
– Зря ёрничаешь. У тебя впервые за четыре года появился человек, которого ты не выгоняешь голым из своей постели. Разве после Алены кто-то оставался в твоем доме на ночь?
Я закусил губу. Алена была первой настоящей страстью того Игната Фирсанова, который беззаботно прожигал жизнь, ходил в институт от случая к случаю и мечтал отправиться в кругосветное путешествие. Но потом случилось то, что случилось, и новому мне пришлось избавиться от неё. Девчонка тяжело перенесла расставание и даже обещала сброситься с крыши многоэтажки, но я был непреклонен, пусть болел ей всерьез.
С тех пор играться в любовь желания как-то не возникало.
– Сам как-нибудь разберусь.
Сестра поднялась и щелкнула меня по носу как какого-нибудь десятилетнего лоботряса.
– Тогда есть один замечательный метод. Поверь, ни одна женщина не станет терпеть соперницу в спальне.
Что ж. Логично. Нам нужно прекратить любую связь, а это самый действенный способ.
Глава 7. Оборвать все нити
С каждым днем уходить становилось всё тяжелее. Было в этом человеке что-то, что тянуло к себе, манило, сковывало. Я не могла сосредоточиться рядом с ним. От запаха его туалетной воды меня прошибало электрическими разрядами. Его руки умело давили на точки, о которых я даже не подозревала. Он не гнал меня, но и не приглашал остаться, а я каждый раз задерживалась чуть больше, чтобы напитаться его воздухом.
Я должна была сама разрезать пуповину, иначе потом будет невыносимо больно. Я должна была освободиться от оков.
Нам нужно прекратить любую связь, пока не стало слишком поздно.
С этой мыслью я красилась, с этой мыслью надевала салатовую блузку и узкие джинсы. Она колотилась в унисон с сердцем, отравила ядом кровь. Мои руки не слушались, перед глазами плыло.
– Всё в порядке? – Брат вырос за мной громадиной, когда я уже натягивала туфли.
Такой надежный и верный. Единственный, кто готов принять меня со всеми ошибками и сложностями.
Почему-то мне захотелось рухнуть в его объятия и разрыдаться. Но вместо этого лишь ответила:
– Как всегда.
– Кир, мне надо будет тебе кое-что рассказать… вечером, – подумав, добавил Денис.
Не сложно догадаться, что именно. Он планирует съехать. Либо выгоняет меня. В любом случае, у него кто-то появился (или был всегда, но мне не говорили?), и теперь наше совместное проживание тяготит Дениса. Я пропадаю днями, а он исчезает по вечерам и возвращается лишь утром: на чашку кофе и за свежей одеждой.
