Слова, вылетающие изо рта, казались какими-то чужими, словно кто-то, сидящий внутри, выкрикивал эти угрозы, используя меня как рупор. Странное ощущение, надо сказать. Казалось – должно быть неприятно, но мне почему-то понравилось.
Мягкие ароматные губы коснулись моего уха, и я медленно обернулся, встретившись взглядом с ухмыляющейся Ольгой. Рядом замерла Галя, и в её глазах… Восхищение? Вожделение?
– Мой лев, – прошептала Оля, – здорово ты его поставил на место.
– Как это было возбуждающе! – почти простонала Галя. – Никогда раньше не замечала, насколько это может быть красиво.
Мимо прошествовала Наталья, мимоходом мазнув взглядом, полным интереса. Склонившись над Ильёй, девушка помогла принять ему сидячее положение, и начала негромко, но строго выговаривать. Понурив голову, товарищ послушно кивал, вытирая окровавленную губу тыльной стороной ладони. При этом вид у него был крайне виноватый.
Я оглянулся на странный шум и обнаружил Пашу, пытающегося привести в чувство Витю, напоминающего боксёра после нокаута. Похоже, именно он пытался оттащить меня от Ильи. Мой тычок отбросил его метров на пять назад и, судя по пыльной одежде, нехило прокатил по земле. С горем пополам его привели в чувство, и Витя, пошатываясь, поднялся на ноги. Измятая физиономия отражала откровенное изумление и ничего больше. У Паши к удивлению примешивался искренний ужас. Чёрт, похоже, пугалом являлся ваш покорный слуга. Очаровательно!
Пришло время понять, какая херь происходит. За каким-то дьяволом я едва не прикончил своего лучшего друга. Причём из-за девушки, совсем мне не нужной (не нужной? – хихикнул голос внутри меня). Но самое жуткое: я ощущал себя полностью правым. То есть умом я ещё понимал всю глупость и несправедливость собственных поступков, но чувства противоречили этому, подтверждая полное право вышибить дух из любого, кто осмелится мне возразить. Чертовщина, одним словом.
Подошёл Илья, за спиной которого тенью маячила Наталья и, потирая затылок, негромко проворчал:
– Ты, это, извини, – он протянул руку, – похоже, я слегка погорячился. Ляпнул, не подумавши. Мир?
– С кем не бывает, – я пожал протянутую ладонь и улыбнулся. – Сам, бывает, как завернёшь, аж стыдно становится.
Случайно я поймал взгляд Вити, который собирался что-то сказать, да так и замер с открытым ртом. Глаза у него были огромные, точно плошки.
В целях профилактики грядущих недоразумений Наталья ухватила Илью в охапку и, взяв под руку, повела вперёд. Оля и Галя повторили аналогичный фокус, но со мной. Теперь я получил возможность наслаждаться своего рода стерео. С одной стороны динамик вещал о том, как это здорово, когда парни лупят друг друга о землю, да и вообще пытаются выбить дух из противника. С другой стороны передачи были определённо спокойнее, и с явным эротическим оттенком.
Сзади медленно плелись Паша и Витя, горячо обсуждая произошедшее. Они старались говорить вполголоса, сдерживая чувства. Но даже сквозь свою увлекательную программу я слышал каждое слово. Паша тихо сетовал на поведение всех нас, точно слетевших с катушек, и даже Ната, с его слов, вела себя как неродная. Витёк оказался более категоричен и резок.
– Слушай, это же охренеть можно! – бормотал он сквозь плотно сжатые зубы. – Этот его лупит башкой о камень, никто из девчонок даже не пытается помешать, а Галька так та вообще в полном экстазе. А ты, кстати, чего мне не помогал?
