– У Шерстобитова точно есть «Мерседес», но только черного цвета, а не белого. Нужно узнать, кому принадлежит этот белый «Мерс». Сможешь сделать?
– Обижаешь! Сейчас и установим. Дай-ка номер, который тебе передал старикашка.
Николай Николаевич кому-то тут же перезвонил. Его попросили подождать минут пять и он получит информацию по машине.
Не успела вся компания налить и выпить кофе, как Стрижаку перезвонили. Он записал информацию по автомобилю, громко расхохотался и спросил
– Как вы думаете, кому принадлежит белый «Мерс»?
– Никишину – ответили все хором.
– Точно! Попался, голубчик!
– Теперь нужно собрать всю информацию по другим фигурантам: Писаревой и Медведеву. Прежде, чем им помогать, мы должны сами во всем разобраться. А вдруг, кто-то из них и замешан в преступлении? Нужно собрать информацию и по потерпевшей Татьяне Ильиничне Смирновой, которая работала медицинской сестрой с Писаревой в отделении онкологии. Узнать все с момента увольнения ее с работы и по день смерти. Кто приезжал, приходил, навещал и так далее. Сделаешь? – обратилась Климова к Бармину.
– Сделаю и доложу.
– А я «похожу» за Никишиным. Нужно все про него узнать. Буду делать фото и видеосъемку. Потом обсудим.
В это время следователь прокуратуры Лямина, как видно, не без помощи Никишина, организовала прессинг в СМИ. Вышло сразу несколько статей с фотографиями Татьяны, когда она еще была жива и лежала дома, прикованная к постели, а к ней приходила Писарева, и Мишиной, которую «Скорая помощь» привезла домой после стационара. Рядом с Мишиной была Шерстобитова. Ее фото было сделано крупным планом. Рядом с ее фото крупными буквами был заголовок статьи «Убийцы в белых халатах». На следующей странице крупным планом было фото нотариуса Медведева и тоже статья с заголовком крупными буквами «Он помогает убийцам заметать следы».
В городе началась травля Шерстобитовой Галины Семеновны, Писаревой Марии Васильевны и Медведева Владимира Марковича. Когда кто-нибудь из них выходил на улицу, к нему кидалась группа журналистов с просьбой дать интервью и рассказать, как они решились на такое преступление.
В эту «круговерть» попал и Шерстобитов Валерий Александрович, его портреты в форме полковника пестрили на страницах газет, которые кричали, что «муж убийцы полковник милиции покрывает свою жену и других убийц».
Климовой следователь Лямина отказала в ходатайстве о прекращении уголовного преследования. Вера Федоровна пришла к ней в кабинет и предложила вариант: либо Лямина, все-таки удовлетворяет ходатайство Климовой о прекращении уголовного преследования в отношении Шерстобитовой по реабилитирующим основаниям либо пусть прощается со своей карьерой. Лямина рассмеялась Климовой в лицо и сообщила, что уже через три дня ознакомит Климову и ее подзащитную с обвинительным заключением и передаст дело в суд.
Климова созвонилась с Савиной Натальей и спросила у нее насчет экспертизы. Та сказала, что экспертиза получена и может ее переслать Климовой. Климова согласилась ее изучить, а потом и переговорить насчет этой экспертизы. Уже через пять минут заключение по смерти «Танечки» было на почте у Климовой. Какого было ее удивление, когда она ознакомилась с этим заключением! Оказывается, что Татьяне Смирновой была введена «перорально», то есть через рот «запредельная» доза наркотика – морфия!!! Это был нонсенс! Вера впервые узнала о том, что бы наркотик можно принимать через рот! Вот теперь и понадобилась Климовой Шерстобитова Галина. Вера ей позвонила, и та приехала в офис буквально через пятнадцать минут. У нее Климова спросила
