– Какие вещи?
– Мы видим скрытое и путешествуем между мирами.
– То есть мы – колдуны и ведьмы? Меня Мухтар обзывал мерзкой ведьмой! – Хвостик Маркизы задрожал. – Это было очень, очень обидно, мама! Он сказал, что я ведьма, и ты ведьма, и вообще все кошки – дьявольское отродье! Почему он так сказал?
– Потому что он очень глуп, милая. Все собаки ограниченны и глупы. Они даже ещё глупее, чем звери в Дальнем Лесу. Те хоть верят в семью Небесных Медведей, это, в общем, даже милая сказка. А собаки верят в какого-то дурацкого Дога. Они вбили себе в голову, что якобы Великий Пуси-Дон – не бог, а, наоборот, демон. И что якобы все коты – чёрные маги и колдуны.
– А коты на самом деле не колдуны? – огорчилась Маркиза.
– Некоторые из нас владеют основами магии. Но чёрной магией занимаются только чёрные коты. Очень чёрные. Чисто-чёрные. Абсолютно-чёрные. Понимаешь?
– Понимаю. – Маркизе стало не по себе. – А вот белые коты вроде нас с тобой – они чем занимаются? Белой магией, да?
– Это не котёночный разговор, – помрачнела вдруг Персея.
– Почему? Мне хочется колдовать!
– Котята не колдуют, Маркиза. Да и взрослым кошкам этим лучше не заниматься.
– Почему не заниматься?
– Потому что магия очень опасна. С ней шутки плохи.
– Почему плохи?
– Ты действительно хочешь знать?
– Да, – пискнула Маркиза, и шерсть у неё на загривке встала дыбом от страха и любопытства.
– Хорошо. Залезай в эту розовую шёлковую кошачью люлечку, которую Нина Пална купила в честь дня твоего рождения, сворачивайся клубочком – я расскажу тебе про котов-колдунов.
* * *
В тот день небо с самого утра было тёмным от грозовых туч, а промозглый дождь превратил дорогу, ведущую к селу Охотки, в стремительный поток густой, пузырчатой, чавкающей грязи. И вместе с этой грязью, вместе с тьмой и грозой в село Охотки явился кот. Он был чёрный – чисто-чёрный, абсолютно-чёрный, непроницаемо-чёрный – и одноухий. С собой он принёс коробку, обёрнутую блестящей праздничной лентой.
– А ну стоять! Имя? Откуда пр-р-ришёл? – угрожающе зарычал охранный пёс Полкан, когда незнакомец попытался прошмыгнуть через щель в заборе на территорию Нины Палны.
– Я Нуар, – представился кот. – Пришёл из большого города.
– С какой целью пр-р-ришёл?
– Мне сказали, тут живёт Нина Пална, которая очень любит породистых кошек.
– Это ты, что ль, породистый? – Полкан окинул Нуара презрительным взглядом и хрипло хохотнул. – Ты дворовый помойный кот с оторванным ухом. Я таких, как ты, насквозь вижу.
– Я не помойный, – с холодным достоинством ответил Нуар, и глаза его недобро блеснули зелёным. – А ухо я потерял в честном бою. Но речь сейчас не обо мне.
– А о ком? – Полкан огляделся по сторонам и наклонил голову вправо, пытаясь понять.
– Вот о нём. – Нуар поставил коробку на мокрую землю и развязал блестящую ленту.
Полкан осторожно обнюхал коробку.
– Там кто-то есть, – констатировал он.
– Верно. – Чёрный кот криво улыбнулся и открыл коробку. – Кто-то очень породистый.
На дне коробки сидел маленький, дрожащий, испуганный рыже-серый котёнок с огромными жёлтыми глазами.
– Породистый? – Полкан с сомнением обнюхал серо-рыжего, но ни к какому выводу не пришёл: от котёнка пахло молоком, детством и страхом. Он мог быть как дворовым, так и представителем редкой породы с впечатляющей родословной.
– А что, не видно? – Кот Нуар прищёлкнул когтями. – Это же кот породы техонито-де-боске, редчайший, удивительный экземпляр, испанский барсучий кот.
