Четверо друзей сидели под любимым деревом Иллис, чуть в стороне от многолюдных дорожек, в глубине парка. Раньше оно было просто любимым деревом компании, но теперь помнилось только, что именно тут чаще всего проводила время она.
Майс рассеянно перебирал в коробке какие-то свои железки и магемы. Норриан пытался читать, но уже на протяжении часа не перелистывал страницу. Габриэль просто лежал, закинув руки за голову, и смотрел, как резные ладошки листьев протирают небо. Льен даже сейчас не расставался с гитарой, хотя назвать мелодией тихий перебор струн вряд ли кто-то бы отважился.
— Может, еще раз сходим к ректору? — Майс тоскливо брякнул очередную железку о дно коробки.
— Если бы были новости, он бы сообщил, — Норриан отложил книгу.
Они и не подозревали, что сверху их напряженно слушают. Любимое дерево Иллис интересовало не только четверку. Кириан последнее время тоже полюбил бывать здесь. Только его больше притягивала крона. Очень выгодная, как выяснилось, позиция…
— Какого торка! До сих пор не верю, что могли послать за щит младшего мастера! — с отчаянием рявкнул вдруг Габриэль и ударил кулаком по траве.
Кириану стоило больших трудов удержаться наверху. Он судорожно вцепился в ветку и напряг слух до предела, чтобы не пропустить ни слова.
— Они все ушли, — после продолжительной паузы вздохнул Льен. — В крепости остались только самые старые и те, кто еще не закончил обучение. Положение слишком серьезное.
Майс тяжело переглотнул.
— Но она же не может… — он тоже не мог. Не мог вслух произнести то, о чем даже думать страшно.
Кириану показалось, что его отправили в нокаут — в глазах потемнело, он перестал ощущать свои руки, которые намертво вцепились в ветку, угрожая раскрошить ее в щепки. Он бессильно уткнулся лбом в гладкую кору. Не может быть… Иллис ушла за щит?! За щит?! Не может быть! В свете последних событий шансы уцелеть там — один против десяти…
— Я не хочу об этом думать… — Норриан прикрыл глаза и раскачивался словно в трансе. — Не хочу. Но речь идет о выживании королевства. А она — мастер Ордена. И если для того, чтобы вернуть границу, надо будет… — он не договорил. Тоже не смог.
— А мы тут сидим, как… бараны! — Майс рывком сел.
— Пойду я… пройдусь немного, — Льен не спеша поднялся.
— Погоди! — Норриан открыл глаза. — Ты с отцом связывался? Что он говорит?
— Все то же самое. Барьер пока держится. Из ушедших за него никто не возвращался, и неизвестно, что там происходит. Судя по всему, идут бои. И… — Льен опустил голову, — есть потери…
Они надолго замолчали. И Кириана вдруг охватила странная, иррациональная, жуткая надежда, что все сказанное — шутка. Что сейчас они встанут, рассмеются и будут потешаться над его доверчивостью… Он почти физически захотел этого. Но они продолжали молчать. И это молчание было таким невыносимым, что Князь совсем было решил слезть с дерева. Наплевать, что его увидят. На все сейчас наплевать. Он уже занес ногу, чтобы начать спускаться, но именно в этот момент парни вдруг подхватились, собрались и быстро, молча ушли.
Князь спрыгнул на траву. Он чувствовал дурноту и слабость. Бездействие убивало. А отчаяние не давало нормально дышать. Если была бы хоть мизерная возможность, он поехал бы туда. Он нашел бы Иллис и…
И что?!
Погиб рядом с ней? Глупо… как глупо все… А сейчас он даже не знает, что с ней и жива ли она вообще.
До самого вечера он не находил себе места. И только когда вся академия отправилась на ужин, Князь проник в свою комнату, чтобы забрать оттуда свой дневник.
