Звезда любви: свет во тьме. Избранное - страница 7
И песни петь и думать лишь о нём!»
«Исполнился срок у Весны…»
Исполнился срок у Весны.
Истаяли дни золотые.
Как ночи белы! Как без сна
Гуляют в ночи молодые!
Но трудно умом мне понять
случившуюся перемену:
ведь Лето сумело изгнать,
унизить Весну-королевну.
Волшебной весенней порой
не счесть нам чудес воскресенья
того, что убито Зимой,
счастливых для нас обретений.
Всё то, что могло расцвести,
на бедной земле появиться,
случилось, пропелось как стих.
А Летом оно… повторится.
Как прежде шумят за окном
удары с небес громовые.
И ходит весь дом ходуном,
встречая струИ дождевые…
Все вроде бы было Весной:
и дождь, и гроза как знаменье.
Но не поразят новизной,
привычными стали явленья.
«Право, Ели в рощах тёмных…»
Право, Ели в рощах тёмных
в платьях иссиня-зелёных,
отчего вы так одеты
равно: и зимой, и летом?
Не печальны стужей лютой.
Не нарядны в праздник людный,
что бывает летом жарким:
не пышны вы и не ярки!
Можно ль, Ели, быть спокойной
в стужу иль порою знойной?
Быть, как вы, бесчеловечно —
безучастной и беспечной…
Я же, встретив перемену,
платье к случаю одену:
Если радостно, то в белом,
если грусть, то в пожелтелом…
Если горе навалится,
я как раненная птица,
буду в чёрном или в красном,
в соответствии с ужасным.
«– У Мальвы на исходе лета…»
– У Мальвы на исходе лета
смотри, раскрыт бутон последний!
– О, это верная примета:
то рвётся осень в сад соседний…
– Куст Мальвы был иным в июле,
ряды бутонов целя в небо.
В цветах кружил пчелиный улей,
жужжа протяжно и свирепо.
Казалось, суждены полёты
и Мальве, чтоб взметнуться в небо.
Увы, сады да огороды
ей доля, а мечты – нелепы.
Катились звёзды в сад соседний
ночами, полными истомы.
Цвет опадал, и вот – последний
бутон у Мальвы возле дома.
О, в эти дни уж на исходе
не только солнечное лето,
и настроение народа
мечтательностью не согрето.
А в окнах осень всё приметней.
И на вопросы – нет ответа…
– Смотри, раскрыт бутон последний
у Мальвы на исходе лета!
Железнодорожные лирические. Цикл стихотворений
Поездом еду, встречайте!
В тёплом купейном вагоне
мается тяжко душа,
А за окном на перроне
стрелки часов не спешат.
Тянутся долго минуты.
Миг отправленья настал.
В самом начале маршрута
сдвинулся с места состав.
Вот застучали на стыках
круглых колёс обода.
Рельсы, гудя безъязыко,
соединят города.
Время в дороге – другое,
словно бы вязкий песок.
Ну, а пространство такое —
полка, окно, потолок.
Рядом случайный попутчик
красит беседой досуг.
Слушает исповедь лучше
старых друзей и подруг.
Кружка с бренчащую ложкой —
вечером выпьется чай.
Стихнет народ понемножку,
гасится свет, засыпай!
Утром, едва рассветает,
манит в окошке пейзаж.
Ведь за стеклом проплывает
край, без сомнения, наш.
Голых полей вереница,
сосны и ёлочки в ряд.
«Вот», говорит проводница,
«бросьте на родину взгляд!»
Были с отчизной в разлуке,
но возвратились опять.
Нас, обречённых на муку
нету причин укорять.
Там, вдалеке, мы скучали,
край вспоминая родной,
и предавались печали
в клетке своей золотой.
Ринутся спутники в тамбур,
взять не забыв свой багаж.
Разноплемённый наш табор
двери берёт в абордаж.
Поезд приехал, встречайте!
Выйду, махнут мне рукой.
«Всё ль хорошо? Отвечайте!»
Обняв, прижмусь к ним щекой.
Ночной трамвай
А в Петербурге – острова.
Темны речные рукава.
Соединяют берега
Мосты, стоящие века.
За парапетом спит Нева.
И не жива, и не мертва.
Бронь из хрустального стекла
Возводит над рекою мгла.
Сурова северная ночь.
Так нравна, что терпеть не в мочь.
Бегут трамваи по мосту,
Похожие книги
