– Отчего же в радости столько печали? – подумала Суламифь. – Неужели Любовь всегда сопровождают боль и отчаяние?!
– Всё в этом мире имеет свой противоположный полюс, – услышала она голос Соломона, прозвучавший где-то внутри её сознания.
– Он способен не только слышать мои мысли и отвечать на тайные вопросы, но и делиться со мною мудростью своей, —подытожила Суламифь.
Да, он мог рассказать ей о многом, и ему не составило бы труда объяснить, почему боль и скорбь являются неизменными спутниками радости и отчего Любовь всегда несёт с собою страдание. Смутное понимание всего этого жило в груди, потому что вся природа была построена на том основании: холод зимы был предвестником весны, и тепло осени таило в себе лёд грядущих колких вьюг. Ничто не замирало в этом мире: одно приходило на смену другому, и в конечном итоге жизнь поглощалась противоположным её полюсом – смертью… И конечно же, подобное положение вещей радовало, ибо только мудрый может радоваться разлуке, твёрдо зная, что на полюсе противоположном его ожидает встреча. И Суламифь попыталась, хотя б на мгновение, облачить своё сердце доспехами мудрости. Ах, как хотелось ей радоваться, но отчего-то печаль старалась перевесить чашу весов, не давая вспыхнуть глазам яркими огнями предвосхищения радости!.. “Ну что ж, дождь – это прекрасно! – произнесла Суламифь. – Можно идти по улице с заплаканным лицом, и никто этого не заметит”.
Быстро соскочив с постели, девушка стала судорожно натягивать на себя одежду, как будто страшно опаздывала куда-то. Конечно, она знала, что в такой дождь люди предпочитают не выходить из дома, но тем лучше, – никто не попадётся ей на улице и не станет приставать с глупыми расспросами. На ходу застёгивая пряжки одежд, она шагнула под густой ливень. И с первых же мгновений ощутив холод ледяных струй, она не подумала о возвращении домой, но решила бежать туда, где росли омываемые крупными слезами дождя тугие гроздья винограда. Там было грязно и скользко, но душа рвалась вперёд, и ничто не могло остановить полёта пущенной стрелы. Суламифь летела к цели, которой должна была достигнуть во что бы то ни стало.
Сердце едва не вырвалось из груди, когда домчалась она до места обетованного. Здесь был рай. И, несмотря на капли дождя, она почувствовала себя прекрасно. Здесь каждый листочек был рад ей, и она знала об этом. Кому же ещё возможно доверить свои самые сокровенные мечты, как не виноградной лозе, которая молча всё выслушает, и не осудит, и не посмеётся, как это делают люди! Вот и сейчас, в час глубокого одиночества земного, Суламифь не покинута, но находится в кругу тех, кто понимает её. Пусть кому-то покажется странным, но каждая виноградинка способна разделить печаль её и, более того, внести свет надежды и наделить токами радости. Некий незримый свет излучали друзья эти малые, от которого становилось тепло и уютно.
Суламифь не заметила, как кто-то подошёл к ней и бережно коснулся локтя. Она подумала, что это ветром тронутая лоза качнулась в её сторону. Но, обернувшись, девушка просто остолбенела от изумления: это был он! Широко распахнутыми глазами смотрела она на чудо, явленное воочию. Насмешливый взгляд Соломона быстро вывел её из оцепенения: должно быть, она весьма нелепо выглядела, что вызвало его улыбку.
– Разве сам Зевс явился пред тобою? – улыбаясь, спросил он.
Но Суламифь подумала о том, что гораздо менее удивилась бы, если б все обитатели Неба сошли на Землю. Что-то с ней явно было неладно: она не могла говорить и будто окаменела. Как прекрасен был её царь! Воистину, ни дождь, ни слякоть не способны стереть царственность, когда она является неотъемлемой чертой. Да, Соломон был Божественно красив! Но не за красоту внешнюю полюбила его Суламифь, – её привораживало нечто внутреннее, словами необъяснимое. Она ни за что на свете не смогла бы сказать, за что именно его любит… Да и кому объяснять?! Небо всё видит, и только перед ним в ответе может быть эта простая девушка, представшая ныне пред избранником сердца своего.
