От прикосновения языков огня тварь подняла истошный визг, и её хватка немного ослабла.
Яромир крепко схватился за невидимые лапы Лиха, скрутился и размашисто шандарахнул его о каменный пол, обернулся вокруг себя и вышвырнул тварь на улицу.
Сам едва стоя на ногах от полученных ран, Яромир подскочил к Эйде:
«Хоть бы ты был жив?» – Яромир лихорадочно старался нашарить его пульс и с облегчением выдохнул, когда, всё-таки, нашёл. – «Если ты есть, Перун, щука, помоги! Отец мой небесный, я уже задрался…!»
Хотя, кого он обманывал, никакими молитвами здесь уже не поможешь…
Яромир на бегу подхватил меч с пола и выскочил следом за чудищем.
Тусклое солнце уже почти скрылось за горизонтом, но и этого света хватало, чтобы ещё хоть что-то можно было разглядеть сквозь непрекращающуюся метель.
Мокрый снег лип к лицу и застилал глаза, но Яромиру это оказалось только на руку.
Только сейчас тварь оклемалась и поднялась из сугроба, наконец-то позволяя разглядеть себя.
Доселе незримое Лихо от налипшего пятнами снега стало очень даже видимым.
На голову выше Яромира, с длинными худощавыми конечностями и неестественно длинными пальцами, такое же скелетоподобное тело с хаотично трясущейся головой – тварь наводила на Яромира неподдельный ужас.
Тут же на память пришёл водяной с Туманных топей. Как говорит Бор: «какой только херовины нынче не водится…»
Лихо неожиданно остановилось и яростно засвистело.
К нему пришло осознало, что из-за снега Яромир теперь может его видеть…
Недовольно фыркнуло, попыталось стряхнуть снег – бестолку.
Скрываться больше не имело смысла, и Лихо со свистом сбросило маскировку.
Сейчас Яромир оказался одним из немногих, когда-либо живших в Сварге, кому удалось увидеть истинный облик этой жуткой твари, оставаясь при этом с ещё целыми глазами…
Тело лихо покрывала короткая темно-зеленая шерсть. На уродливой, патлатой голове поблескивал единственный кроваво-красный глаз, сразу под которым не менее отвратительно искривился зубастый рот.
«Почему ты не нападаешь?» – Яромир пристально изучал каждую малейшую черту и старался уловить каждое движение существа. – «Ты не можешь!»
Тонкие, как палки, лапы Лиха глубоко тонули в снегу, от чего оно не могло уже так ловко передвигаться.
Яромир нутром чувствовал, что тварь жаждала как можно быстрее вернуться в логово.
Позволить ей этого он никак не мог.
Только здесь, в снегу, в этой заколдованной метели, у него был хоть какой-то шанс…
Лихо оступилось, увязло в очередном сугробе и Яромир тут же бросился в атаку.
Он рубил и колол, но тварь ловко уворачивалась и отбивала все его удары.
Само же Лихо опасно размахивало лапами, не позволяя Яромиру приблизиться на опасное для него расстояние.
Оно, хоть и медленно, но продолжало настойчиво оттеснять Яромира к пещере.
Яромир рванул на опережение. Острый коготь полоснул по лицу, оставив на щеке глубокий порез.
Отскочил. Попробовал снова.
Сделал обманное движение, нырнул под лапу, отбил вторую, но получил коленом в грудь, от чего откатился на несколько шагов назад.
И вновь Яромиру на помощь пришел, уже изрядно измучивший его за сегодняшний день, снег.
Яромир откатился в сторону, смял в кулаке снежок и, прицелившись, метнул его прямиком в красный глаз твари.
Лихо злобно засвистело и схватилось лапами за морду.
Сам удивившись своей удаче, Яромир решил не мешкать…
У него было лишь мгновение, и он им воспользовался.
