– Я не хотела вас обидеть… – тихо произнесла Вера.
И тут же испугалась, что сказала это зря, он мог вовсе не так понять её.
– Но всё равно не надо этого больше делать!.. – поспешно добавила она.
Генрих по-прежнему обиженно глядел в окно.
На самом деле он просто не хотел сейчас смотреть на Веру, боялся выдать своё торжество.
Похоже, что лёд наконец тронулся!
Идея с брошью сработала превосходно. Теперь надо действовать очень осторожно, чтобы ненароком не спугнуть эту трепетную лань, шедшую прямо в поставленный для неё капкан.
Он повернулся, заглянул ей в глаза и медленно произнёс:
– Я хочу попросить вашего разрешения, фрау Вера, прийти к вам на ужин! Я давно думал об этом. Мне очень интересно взглянуть, как живёт школьная учительница в Дарьине. Я прошу вас!
– Вы здесь хозяин, – тут же напряглась Вера. – Вам не требуется никакое специальное разрешения! Вы же знаете, что можете прийти к комуугодно и когда угодно!
Генрих встал, сделал шаг вперёд, небрежно присел на краешек стола. Теперь он находился в опасной близости от неё.
– Хозяин – барин, кажется, так говорят у вас, в России? Я надеюсь, что это ко мне не относится. Я не собираюсь ни в коей мере пользоваться своим положением, особенно в вашем случае, дорогая фрау Вера! – вкрадчиво произнёс он. – Я просто хотел бы провести с вами пару часов в неофициальной обстановке. Мне необходимо поговорить с вами.
Вера отвела глаза, отчаянно пытаясь сообразить, что делать.
«Отказать?»
Но это значит сильно напрячь, а может быть, даже и совсем испортить отношения, лишиться единственного покровителя… А ведь если вести себя умело, то мало ли какие возможности могут открыться, мало ли кому она сумеет помочь…
«Значит, согласиться?»
Но это чревато, пойди знай, чем закончатся два часа в неофициальной обстановке…
«Всё может обернуться совсем ужасно…»
А если к тому же кто-нибудь увидит, что он к ней ходит?..
– Я очень прошу вас!.. – настаивал Генрих, прекрасно заметивший её колебания. – Для меня это будет большой подарок!
Вера снова взглянула на него. Её встретил просительный, искренний взгляд. Вид у него сейчас был какой-то щенячий, отнюдь не комендантский. В конце концов, он джентльмен, видно же, что хорошо воспитан. Чего она боится? Хуже уже не будет… Вон как посмотрела на неё тётя Паша…
«Выхода всё равно нет…»
– Хорошо! – решилась Вера. – Когда вы хотите прийти?
– Сегодня вечером! – просиял Генрих. – Если у вас нет других планов, разумеется.
Капкан захлопнулся. Теперь оставалось приручить это привлекательное грациозное создание. Ну уж здесь-то он не оплошает, опыт, слава богу, в таких делах есть. Провинциальной русской барышне придётся уступить, никуда она не денется.
И между прочим, правильно!
В конечном счёте Генрих Штольц не просто мужчина, сейчас он – завоеватель. Испокон веков завоеватели получали призы в виде самых красивых женщин побеждённых стран.
– В семь тридцать вас устроит? – учтиво осведомился он.
Вера кивнула, она очень устала от этого разговора, не было уже никаких сил его продолжать.
– В семь тридцать, – машинально повторила она.
Повторила не столько для него, сколько для себя, как бы утверждалась в принятом, роковом для всей её дальнейшей судьбы решении.
Вера вышла из кабинета.
Генрих повалился в мягкое кресло, стоявшее рядом со столом. Радостная улыбка не сползала с его лица. Больше всего он походил сейчас на мальчишку, которому наконец-то пообещали подарить на день рождения давно облюбованную игрушку.
