– Какие ещё странности вы заметили Марк Роданов?
– Да сплошь и рядом, – провёл рукой бурильщик у своей шеи.
– Излагайте по порядку.
– Место странное очень. Во-первых: вся планета, как её там Золомейя, вот. Находится у чёрта на куличках. Это два. Планета пустоватая, ни людей ни животных, а беспрерывно ощущается эффект присутствия. Чьего-то присутствия. Я трезв как стёклышко, всегда. Так что осознаю что несу. А ведь никого там нет. Кроме гуманов. Но те железки без мозгов. Андройды ходячие. С ними у меня такого впечатления никогда не было.
– Эффект присутствия говорите?
– Точно, так говорю. Я лишь один раз в жизни подобное испытывал неделю целую. Когда ещё в армии служил. Нас забросили в Претотору. Может, знаете?
– Туда часто отправляют. Это планета полигон, для учений.
– Да, она. Так вот там в горах одних, мы провели ночь. Худшая ночь в моей жизни. На утро, без видимых причин половина дивизии, получила тяжелейшие формы психологического расстройства. Мне повезло, психика у меня крепкая. Только курс антидепрессантов пропил. А были и случаи самоубийства. Особенно у часовых, что в одиночку на посту стояли. С тех пор в те горы, дорога заказана и больше туда на моей памяти никогда и никого не отправляли.
– Так на Искарии то же самое?
– Не то же самое. А очень похожее состояние. Я всё время, кстати, вспоминал, пока бурил, то чувство необъяснимой тревоги, преследующее меня всюду, куда бы я ни пошёл. Даже ночами иногда проснусь. Техника шумит. Всё работает. Вокруг ни живой души, а тревожно на сердце и щемит в груди. Вроде панический страх, без причины.
– Что-нибудь употребляете из медицинских препаратов?
– Пришлось пить каждый день Кантин.
– Насколько мне известно, этот препарат отпускается без рецепта врача.
– Ага. Он прописан всем шахтёрам и бурильщикам. В качестве вспомогательного препарата, при условии работы в трудных условиях, для повышения внимания и снижения чувствительности от шума. Обычно я его не принимаю, мужик я крепкий и без таблеток обхожусь. Но тут пришлось. Больше ничего не было. Ни успокоительного, ни даже алкоголя.
– Помогло?
– Почти нет. Стал меньше отвлекаться на это чувство присутствия. Но оно никуда не ушло.
– Во время нахождения на военной базе, оно у вас возникало?
– На следующий день, как только я проспался в камере, всё прошло. В душе я даже рад был, что меня прервали и я больше не испытаю этого гадкого чувства. Правда, оно сменилось тем, что за месяц я ничего не заработал.
– Об этом не беспокойтесь. Уладим. Какие ещё обстоятельства, вы посчитали странными, Роданов?
– Был ещё такой момент. Не посчитайте меня психом. Но даже если посчитаете мне плевать. Я привык работать в одиночку. Нормальное явление, для людей проводящих время в одиночестве, иногда говорить самим с собой. Привычка известная у одиночек вы согласны?
– Да, это известный факт, не носящий отклонений, – Роданов кивнул.
– Ну и вот, как-то. Говорю я, сам себе: «Хороший сегодня денёк Марк, чтобы сходить с семьёй на пикник». В этот момент один из гуманов стоящий рядом, сквозь шум грейдера, мне и отвечает, не поворачивая головы: «Мы твоя новая семья». Ну, я думаю, послышалось. Подошёл к гуману, по плечу хлопнул ему, усмехнулся и говорю: «Не расслышал тебя дружище». Он и отвечает: «Мы твоя новая семья Марк». Голову повернул в мою сторону и посмотрел внимательно так. У меня мурашки пошли и в сердце похолодело.
