Минут через пять я был вынужден признать свое поражение. Во всех текстах, которые выдавала Сеть по моему запросу, пространство, в котором происходят описываемые процессы, никак не описывалось. Должно быть, считается, что и ежу понятно, что это за пространство.
– Не понимаю, – сказал я. – В этом направлении ничего не получается.
– А в других направлениях? – не унимался Паша.
Судя по его лицу, он был уверен, что столкнулся с шарлатаном.
Я вздохнул и начал зачитывать вслух очередной текст:
– Раньше мы уверились, что формулирование уравнения Эндора даже для таких азбучных материальных систем, как бактерия, приводит к довольно сложной математической задаче. В натуре, при росте числа крупиц в системе, задача еще более усложнится. На сегодняшний день четких формулировок уравнения Эндора для систем многих крупиц грызть не удается.
– Чего не удается? – переспросил Паша.
– Грызть не удается. Должно быть, инопланетный жаргон. Типа, грызть гранит науки.
– Понятно. Это инопланетяне тебе сообщают всякие формулы?
– Разве тебе Женька не говорил?
– Он говорил, твои откровения из Шандалы. Наверное, имел в виду, из Шамбалы.
Я пожал плечами и сказал:
– Какая разница, откуда откровения? Главное, что в них есть смысл.
– Ну, не знаю… – протянул Паша и вдруг сказал: – Сформулируй мне уравнение Шредингера.
Я обратился к терминалу и, к собственному удивлению, немедленно получил четкий ответ.
Я взял ручку, оторвал стикер от пачки, лежащей на кофеварке, и написал на нем три строчки. Далее я отдал стикер Паше, а вслух сказал:
– Эф от пси здесь произвольная гладкая функция, лямбда – константа. Это уравнение инвариантно относительно следующих алгебр… для произвольной гладкой функции базисные элементы алгебры инвариантности… тут много писать надо.
Паша отложил стикер в сторону, взял кружку и сделал большой глоток. А потом спросил:
– Ты где учился?
– В Рязанском воздушно—десантном, – честно признался я.
– У вас там изучают квантовую механику?
– Самым научным предметом у нас была военная топография.
– Значит, тебе инопланетяне подсказали. А почему они на этот раз воспользовались человеческими обозначениями?
– А я откуда знаю? По-моему, у них там что-то вроде интернета. Я как бы опрашиваю их поисковую систему, а она мне выдает нечто похожее на то, что я спрашиваю. Наверное, они и наш интернет к себе подключили.
– И давно они на Земле? – неожиданно спросил Паша.
– С 1989 года.
– И до сих пор никак не проявились, кроме как летающими тарелками?
– Нет, – я помотал головой, – летающие тарелки – это не они.
– Откуда знаешь?
– Да уж знаю.
Паша сделал еще один крупный глоток. Некоторое время он ел фисташки, молчал и о чем-то думал. А потом сказал:
– Ты многое недоговариваешь.
Я молча кивнул.
– Может, все—таки расскажешь? – спросил Паша. – Так будет проще работать.
– Не все зависит от меня, – сказал я.
А про себя подумал – а может, и вправду все ему рассказать? Ему будет намного проще разобраться во всей этой научной пурге.
– Сейчас, – сказал я, – Женьке позвоню.
Я пошел было к телефону, но подумал: почему бы не воспользоваться терминалом? Наверняка второй терминал Женька держит под рукой, а значит, ничто не мешает поговорить с ним, не прибегая к услугам звуковой речи. Но нет, слишком поздно. Если Женька откажется посвящать Пашу в суть дела, будет трудно объяснить юному профессору, каким таким хитрым образом инопланетный астрал помог мне объясниться с нормальным земным человеком.
