Звездный туризм первой степени - страница 2

Техническая мысль часто развивается примерно одинаково. На самолетах и прочей военной технике многие приборы имеют подсветку люминесцентной краской; что это дает, не знаю, ведь когда нет энергии, приборы все равно не работают и ничего не показывают, чего на них смотреть? Может, лишь для того, чтобы не стукнуться лбом в темноте?

Беру мокрую тряпку и протираю все вертикальные поверхности. После этого свечу на них ярким фонарем и выключаю его. На одном из ребер жесткости что-то мелькнуло, какой-то отсвет. Свечу в упор на это место, выключаю свет и – пожалуйста, светятся пару колечек, квадратиков и пиктограмм.

Так и есть, панель уверенно светится. А будет ли она работать? Смотрим. Два кружочка – это явно обозначает люк или лифт. Один кружочек чистый – это «закрыто», другой перечеркнутый – «открыто». Квадратики, должно быть, – «пандус», зеленый – «закрыто», красный – «открыто». Красный светится ярче: пандус открыт. Пиктограмма тоже светится ярко, зеленым цветом, почему – пока не знаю.

– Ты посмотри, аккумуляторы до сих пор работают.

Нажимаю чистый кружочек люка, он приятно щелкает, но реакции никакой, нажимаю перечеркнутый: он загорается красным. Вдруг из верхнего края пандуса вырывается веерообразный луч синего света, пробегает по поверхности. На мне он останавливается, потом быстро пробегает взад-вперед несколько раз и исчезает. От неожиданности я замираю, неприятный холодок пробегает по спине.

– Ну, я попал! Сейчас как стрельнет из лучемета или чего другого, еще похуже. Одни подошвы от сапог останутся на радость медвежьим деткам. Будут играть ими в долгие зимние месяцы, – мелькают в голове мысли.

Раздается звук, похожий на вздох, точно же с таким звуком открывается дверь автобуса. Из потолка начинает выдвигаться цилиндр, и опускается на площадку пандуса. Открывается изогнутая дверь. Сначала она слегка проваливается внутрь, потом сдвигается вдоль стены цилиндра.

– Не, в этот раз, кажется, жить буду!

Можно заходить, но я не знаю, как там внутри с воздухом, пусть проветривается. Пойду водички холодной из ручейка попью. У меня ноги ватные, и трясутся от волнения. Может, у них просто патроны отсырели, и они решили меня другим способом уничтожить. Подумаю над проблемой собственной безопасности.

Я долго сижу на берегу ручья, просто сижу с опущенными в холодную воду ступнями ног, пока они совсем не замерзают, все-таки май месяц. Ощущение такие, словно я во сне, никак не могу поверить, что это все со мной происходит. Многое что я в этой жизни повидал, но тут волнуюсь просто как ребенок.

Мирно чирикают вокруг птахи, ничего не говорит об опасности. Пришла мне в голову одна мысль. Никто в здравом уме и во здравие не оставит звездолет на земле. Экипаж, скорее всего, погиб. Элементарно от бактерий и вирусов, например. И последний уходящий в мир иной оставил дверь открытой, на случай если соплеменники будут искать. Или просто на закрытой двери нет кнопки открывания, а такую дверь сломать не просто.

Если в то время разумных существ на земле не было, то ловушки могут быть только на зверей. Надо как-то попасть в корабль. Внутри должно быть что-то, проясняющее ситуацию, например, дневник Капитана, где будет записана вся история полета.

Это значит, что при соблюдении элементарной безопасности мне ничего не грозит. Можно заходить в космолет.

Подхожу к пандусу, холодок страха еще есть, но не сильный. Захожу в лифт, дверь закрывается, и я еду наверх. Остановка, дверь открывается, и я в большой круглой комнате. По стенам – контуры дверей. В помещении темно, пыльно и зябко.