– И?
– Черт, ты на самом деле недоумок!
– Слушай меня внимательно, – я напираю, заставляя ее заткнуться. – По хер мне на ваши братско–сестринские узы. А теперь вали отсюда.
– Да я скручу твой…– вякает смуглая сучка, но тут же меняется в лице, видя Билли, идущую в нашем направлении.
– Бри, отстань от парня. – Руки шатенки сложены на груди, а взгляд не предусматривает ответной атаки.
– Окей, совсем забыла, что ты присмотрела его для себя. Чао, белла!
Мы с Бэнсон молчим дольше, чем должны.
– Тебя подвезти? – спрашиваю я и подхожу к водительской двери.
– Если тебе по пути? – мнется она, растирая длинный ремешок сумки.
– Я плохо знаю город, так что, ты мой навигатор. – Улыбаюсь, жестом приглашая ее в салон.
Она размышляет примерно секунду, и скрывается от солнца, стремящегося к закату, в салоне моей тачки.
***
Мемориал Конфедерации, Военный парк, Часовая башня Поулз. За десять минут в компании Билли, я узнаю намного больше, чем за час с Мёрдоком. Девчонка на редкость умная и начитанная. Я бы запросто мог ухаживать за ней и наслаждаться стройными ногами в своей кровати до самого утра. Но мне это не светит, пока, я не узнаю кто такой Ноа.
– Прости, что не так понял меня в душе. Я была расстроена, выпила мамины успокоительные и…
– Уже забыли. – Одно сплошное бл@дство, а не разговор! Почему я обязан зарывать башку в песок, лишь при упоминании о сексе с этой малышкой. А, я же джентльмен. Джентльмен, что уже мысленно усадил ее на свой член и знатно вы*бал.
– Спасибо. Стало чуть легче. – Вытягивает губы Билли.
– Расскажи о себе, о Сью–Эллен и вообще, что за чертовщина у вас тут творится. Иэн рассказывал, что почти каждый месяц пропадают дети и подростки.
Отличная идея сменить тему, чтобы снизить градус накала между нами и в моем паху. От джинсовой юбки с бахромой и бомбера с эмблемой школы, что надета на ней, я схожу с ума и могу думать только о жесткой порнушке.
– Оуч, я самая обычная жительница Фонтейн–Инн, моей сестре Сью–Эллен было всего восемь, а то, что постоянно кто–то теряется, тут Иэн прав. Заколдованный круг какой–то.
– Очень сжатая история. Может, добавишь чего–нибудь?
Смех Билли бьет по ушам, а затем, я слышу совсем не то, что ожидаю:
– Твой отец педиатр в нашей больнице, твоя биологическая мать оказывает частную психологическую помощь, а мачеха, Линн кажется, транжирит деньги своего мужа и забот не знает.
– Ах@еть! – выпаливаю я и смеюсь, как ненормальный.
– А ты действительно поверил, что новенький и никто о тебе не слышал?
– Да у вас у всех тут крыша едет!
Внезапно приступ хохота стихает. А точнее полностью лишается звука. Я понимаю, что что–то не так и поворачиваюсь к девчонке. Она болезненно бледная, почти серая. В ее выцветших зрачках, отражается мое лицо.
– Даллас…– вымученно стонет Билли и опускает подбородок на грудь.
Я вижу огромное, гигантское алое пятно и рваную рану, с вывернутыми наружу костями. Бл*ть!!! Резко давлю на тормоз, выбегаю из машины и судорожно дергаю ручку, чтоб вытащить Бэнсон на воздух. Мимо, снова мимо. Механизм не поддается и я колочу долбанное окно, что есть сил. Кулаки окрашиваются кровью, скулы сводит от ярости, и одному дьяволу известно, на, что я еще способен ради этой мелкой феи.
– Даллас, Даллас? Ты в порядке? – ладонь Билли ложится на мое колено, и я часто моргаю, уставившись в лобовое стекло. Плакучие деревья, создают тени над дорогой и те резвятся на асфальте, давая простор фантазиям. – Я не знала, что ты так относишься к болтовне о родителях.
