100 петербургских историй, извлеченных из архивов и пожелтевших газет - страница 9

Последнее слово оставалось за государем. Николай Павлович рассмотрел записку о деле Гриневича летом 1827 года в Царском Селе. Взвесив все аргументы, он заявил, что Краснопевков тоже несет определенную долю ответственности за случившееся: «Начальник, имея право и обязанность взыскивать строго за упущения, не должен никогда выходить из пределов пристойности, честь подчиненного оскорбляющих».

Дело было приказано пересмотреть в Сенате с учетом «обстоятельств совершения преступления». На это ушел еще целый год, на протяжении которого титулярный советник Гриневич продолжал находиться под стражей.

Летом 1828 года сенаторы вынесли окончательное определение и… остались при прежнем мнении. Хотя при «внимательном исследовании» выяснилось, что грубое обращение с подчиненным со стороны Краснопевкова действительно имело место (что подтвердил даже герольдмейстер Антон Криденер), а в некоторых делах Герольдии обнаружились «значительные упущения», на которые указывал Гриневич.

Более того, отягчающим обстоятельством Сенат посчитал то, что Гриневич ударил Краснопевкова не «в пылу оскорбления», а значительно позже, когда начальник появился в канцелярии.

В итоге сенаторы не нашли возможным хоть как-то облегчить участь подсудимого. На этот раз Николай I согласился с их мнением. Дальнейшая судьба отданного в солдаты Антона Гриневича остается неизвестной. Что касается Василия Краснопевкова, то на его положении инцидент с оплеухой никак не отразился. Он сохранил пост товарища герольдмейстера, а в конце 1828 года «высочайше пожалован» дворянским гербом.

Необычное происшествие случилось в Санкт-Петербургском университете в один из декабрьских дней 1865 года. Был лекционный час, когда инспектор вдруг услышал шум, доносящийся из аудитории физико-математического факультета. Он поспешил туда и увидел, что группа студентов пытается сорвать лекцию. Заметив, как ему показалось, зачинщика беспорядков, инспектор приказал тому следовать за собой…

Сорванную лекцию проводил 32-летний доцент физико-математического факультета Роберт Ленц, сын выдающегося российского физика, одного из основоположников электротехники академика Эмилия Христиановича Ленца, имя которого знакомо каждому школьнику по закону Джоуля-Ленца, описывающему тепловое действие электрического тока.

Роберт Ленц окончил Петербургский университет со степенью кандидата математических наук, затем стал магистром физики, а в 1865 году избран доцентом физико-математического факультета. Видимо, не обошлось без покровительства отца, который являлся более двух десятилетий деканом этого факультета, а затем, в середине 1860-х годов, занимал должность ректора университета. Неудивительно, что часть студентов посчитали, что Ленца назначали не по заслугам, а по степени родства. Иными словами, их возмутила «семейственность» в научном учреждении – и они решили открыто продемонстрировать свое несогласие.

Итогом и стала обструкция, устроенная ими на лекции по физике. После этого группа недовольных слушателей ушла с занятий, а Роберт Ленц нашел в себе силы изложить оставшимся учебный материал до конца. Вместе с тем студенческая эскапада произвела на него столь сильное впечатление, что он даже обсуждал с попечителем Петербургского учебного округа Иваном Давыдовичем Деляновым возможный уход из университета.

Однако тот заверил Ленца: «Ни Совет университета, ни начальство не потерпят, чтобы несколько мальчиков, прикрываемых массою, могли безнаказанно оскорблять преподавателя».