Победители захватили богатейшие трофеи, но самым ценным для них был сам Атауальпа, которого заключили в отдаленной части его собственного дворца в Кахамарке. Ф. Писарро оказывал величайшие почести своему именитому пленнику и всячески старался развеять печаль Верховного Инки, которую тот пытался скрыть, притворяясь равнодушным и покорным. Испанцы научили Атауальпу играть в шахматы, и вскоре в этой игре он достиг большого мастерства. Ф. Писарро сохранил за ним и некоторую видимость власти, например, Верховный Инка мог принимать приближенных, при нем находились его жены и гаремные девушки, прислуживавшие ему за столом и выполнявшие любые поручения и прихоти своего повелителя.
Яства за столом подавались Атауальпе только на золотой и серебряной посуде. Одежда Верховного Инки, которую он часто менял, состояла из плащей, настолько тонко вытканных из шерсти викуньи, что они казались шелковыми. На голове Атауальпа по-прежнему носил борлу[13]: ее пурпурные нити, смешиваясь с золотыми, падали до самых глаз Инки. Когда посуда и наряды, которыми Атауальпа пользовался хоть раз, становились ему не нужны, их складывали в особый ящик и сжигали; то, что было освящено прикосновением Верховного Инки, не могло стать достоянием других людей.
Внешне религиозное рвение испанцев не обмануло Атауальпу, который вскоре обнаружил их жадность к золоту и решил воспользоваться этим. Однажды он сказал Ф. Писарро, что если тот отпустит его на свободу, то он покроет золотом пол комнаты, в которой они тогда находились. «И даже наполню золотом комнату так высоко, как только могу достать», – сказал Атауальпа и, поднявшись на цыпочки, прочертил рукой линию на стене. Все смотрели на индейского вождя с изумлением, посчитав его слова бахвальством человека, который страстно желает получить свободу. Но Ф. Писарро согласился…
Тысячи гонцов направились во все концы империи, и потекли в Кахамарку богатства, накопленные многими поколениями правителей инков, сосуды и украшения из дворцов, храмов и общественных зданий. Из Куско прибыл груз чистого золота, которое несли на нескольких носилках. Каждые из них поднимали четверо дюжих мужчин, а на одних носилках золота было навалено столько, что их смогли поднять только двенадцать человек. Спустя некоторое время вся комната была наполнена золотом и серебром, и Ф. Писарро стал владельцем таких сокровищ, каких не имел в своих сундуках ни один европейский монарх того времени.
Уплатив выкуп, Атауальпа не сомневался в своем скором освобождении и спокойно думал о будущем. Но жадность не имеет границ, и милосердие испанцев оказалось вероломным: став обладателем сказочных богатств, Ф. Писарро не спешил выполнять обещание. Он понимал, что вырвавшийся на свободу пленник захочет отомстить, а тогда вряд ли удастся сохранить не только добытые богатства, но и саму жизнь. И конкистадор решил устроить суд над Атауальпой, предъявив тому весьма длинный перечень обвинений: убийство Уаскара, незаконный захват власти, идолопоклонство, многоженство… Верховного Инку обвинили даже в подготовке переворота против испанцев. Правда, многие из конкистадоров протестовали против этого суда и особенно против вынесения Атауальпе смертного приговора, считая, что судьбу его должен решать король Карл V.
Со слезами на глазах правитель инков просил о пощаде и даже предлагал сокровищ вдвое больше того, что испанцы уже получили, но Ф. Писарро был неумолим. Приговор – сожжение на костре – леденил душу Атауальпы, ведь, согласно обычаям инков, бессмертие можно обрести лишь в том случае, если тело усопшего после смерти будет забальзамировано. А что можно сделать с пеплом?
