Одним из главных достижений ганцев была организация их империи. От аль-Бекри и из других источников известно, что к середине XI в. король Ганы правил через иерархию чиновников. У него была группа главных исполнителей, его визирей; у него было правительство, которое занималось делами столицы; а часть его двора составляли дети и родственники вассальных королей и принцев. Нет никаких сомнений, что этих принцев держали в столице не только для того, чтобы те наслаждались придворной жизнью, они еще служили заложниками и гарантией того, что их отцы останутся верными «королю королей».
Так маленькие, но энергичные племена, которые начали с того, что в 200 г. воспользовались преимуществами металлообработки и оружия с железными наконечниками, построили сказочно богатую, громадную империю, которая просуществовала до самого конца первого тысячелетия. Ее стратегическое местоположение давало контроль над торговлей севера с югом. С юга шли рабы и слоновая кость, так же как и золото для западного мира. Торговцы и купцы обменивали все это на продукцию Северной Африки: соль (этот основной продукт потребления, недоступный жителям внутренней Африки), медь, сушеные фрукты и раковины каури (использовавшиеся как деньги или средство обмена).
Эта торговля обогащала не только купцов, но и короля, и его правительство. Аль-Бекри объяснял: «Король брал себе (налог) динар золота с каждого груза соли, который помещался на одном осле и ввозился в его страну, и два динара золота с каждого груза соли, который вывозился из его страны. Груз меди приносил ему пять миткалей, а груз товаров – десять миткалей».
В дополнение к этому доходу с налогов на экспорт и импорт король имел другой значительный источник доходов.
Аль-Бекри продолжает: «Лучшее золото в стране приходило из Гьяру, города, расположенного в восемнадцати днях пути от столицы в области, густо населенной чернокожими и покрытой деревнями. Все куски местного золота, найденные в рудниках империи, принадлежали верховному суверену, хотя он и позволял своим людям владеть золотым песком. Без такой предосторожности золота могло стать слишком много, и оно бы практически потеряло бы свою ценность…»
Другими словами, ганцы понимали эффективность монополии для поддержания цены на товар – в данном случае золото. Они контролировали самородки и препятствовали тому, чтобы золота становилось так много, чтобы цена на него снизилась.
Не все золото Ганы шло с ее собственных рудников. Был путь, например, из Вангары, района, расположенного прямо на юг от Ганы, где местные племена мандинго обменивали золото на соль и другие необходимые продукты. Это делалось при помощи системы «молчаливой торговли» или «тихого бартерного обмена». Ганские купцы приходили на определенное место на берегу реки, клали на землю свои товары и уходили, целиком исчезая из виду. Затем подходили золотодобытчики и осматривали товары. В стороне от них вангарийцы клали то количество золотого песка, которое они считали достаточной платой. Затем они уходили, а купцы возвращались. Если их устраивала количество оставленного золота, они запаковывали его и уходили. Однако если они считали его недостаточным, то снова чуть отходили в надежде, что вангарийцы добавят.
Хотя эта система и выглядит примитивной, она работала столетиями. И стоит заметить, что западноафриканские области служили главным источником золота для европейских рынков до тех пор, пока испанские конкистадоры не обнаружили новые запасы в Америке. Африканские рудокопы в той же самой области сейчас, используя методы своих предков, производят 140 000 унций золота в год! Средневековые золотые монеты Италии, Франции и Англии, вероятно, начинали свой путь именно в Гане как продукт «тихого бартера» – золото, обмененное на соль.
