1000 миль на байдарке «Роб Рой». По рекам и озерам Европы - страница 17

Совпадение отплытия от истока Дуная с празднеством шумных и добродушных певцов привело к тому, что известие о наш приключении разнеслась по всем окрестным городам, и «Роб Рой» встречали с одобрением. Более того, мы попали в отмечавшие его успехи газеты не только в Германии и Франции, но и в Англии, и даже в Швеции и Америке.

Когда мы подошли к городку Гайзинген, выяснилось, что котел моей машины нуждается в топливе, или, проще говоря, надо бы позавтракать. Дома стояли в отдалении, но поблизости работали несколько человек. Пришлось оставить «Роб Рой» посреди ручья пришвартованным к доске и дать строгие предписания (на лучшем английском!) мальчику, который обещал заботиться о лодке до моего возвращения. Затем я пошел на главную улицу, выбрал самый красивый дом, постучался, вошел, попросил завтрак, и меня накормили превосходной едой.

В комнату то и дело заходили люди, чтобы посмотреть на странно одетого незнакомца, и шепотом спорили – да как же и откуда он пришел? Когда я заплатил за еду и пошел обратно на реку, любопытные последовали за мной. Всякий раз при очередном отплытии на берегу собирались любознательные, но почтительные наблюдатели.

Снова в путь! Августовское солнце припекает, но останавливаться сейчас не стоит. Лучше наслаждаться тенью, отдыхая в лодке в тени скалы, поросшей соснами, или в гроте с прохладной водой, или хотя бы под деревянным мостом.

Я часто пытался отдыхать в жаркие полуденные часы (не все же время грести) на берегу, в доме или на травке, но приятнее всего было растянуться во весь рост в лодке, загнав ее в тень густо разросшегося дуба, с книгой для мечтательного чтения и легкой сигарой по шесть штук за пенни, выращенной из табака на полях, мимо которых мы плыли, и сделанной во вчерашней гостинице.9

Конечно, эта картина описывает только время отдыха. Во время активного движения до и после часов полуденного солнца не могло быть и речи о ленивом безделье, зато была радость от восхитительных усилий, своих на каждом участке реки.

Вскоре после отплытия обязательно послышится хорошо знакомый плеск и стук мельницы; они встречаются почти каждый день, да не одна, бывает и пять или шесть. Подойдя к мельничной плотине, я обычно шел вдоль ее верхнего края, выискивая подходящее место для спуска и осматривая бесчисленные ручейки внизу, чтобы выбрать лучший курс.

К этому времени мельник, его домочадцы, работники и соседи сбегались, чтобы посмотреть на новое зрелище, но я спокойно доставал свой маленький черный рюкзак, клал весло на берег, а затем выходил и перетаскивал лодку или через препятствие или вокруг него, иногда по лугу, или вдоль стены, или по улице, а после обноса снова спускал байдарку на глубокую воду.

Плотины высотой менее четырех футов можно «прострелить», нырнув в небольшие валы у подножия, но это опасно, так как можно налететь на камень. Лучше выйти и перенести байдарку поверх плотины или вокруг.

Кое-где я усаживался верхом на корму, ногами в воде, и отталкивался от больших камней с обеих сторон, осторожно управляя лодкой.10

Остальное время, кроме этих увеселений и небольших пробежек, сидишь на сухом сиденье со спинкой, и, прислонившись к ней, плавно скользишь мимо всякой опасности. Где течение быстро и было бы небезопасно добавлять скорость веслом, можно развалиться в «кресле» и отдыхать (удар от столкновения с камнем на полном ходу разбил бы и самую крепкую лодку).