– Да, это правда, – опустил глаза я. – Все эти события так смутили меня, что уже целый год я не могу молиться Богу. Я не понимаю, как Он мог так обойтись с вами. Я… боюсь служить такому Богу!
– Хотя Господь лишил меня всего, что я считал своим, – тихо сказал Иов, – все же Он одарил меня взамен намного большим сокровищем.
– Сокровищем?! А! Понимаю! За вашу праведность Он дал вам еще больше богатства?
– Это богатство невозможно измерить, – ответил Иов, и слезы заблестели на его глазах.
Я испугался. Возможно, я зря напомнил о страданиях, которые еще живы в его памяти? Вид плачущего мужчины всегда приводит в растерянность. Я пожалел, что полез к нему в душу.
– Простите меня, господин, я не хотел беспокоить вас! Простите, что напомнил вам о вашем горе и расстроил вас!
– Ты нисколько не расстроил меня, – улыбнулся Иов, глядя на меня блестящими глазами. – Господь, в самом деле, пролил на меня величайшую милость. Ради этого сокровища я готов постоянно терпеть новые и новые беды.
Я был ужасно заинтригован:
– Что же это за сокровище, мой господин? Вы имеете в виду прекрасную малышку Эмиму, которая родилась у вас несколько месяцев назад?
Иов испытующе посмотрел на меня, словно оценивая, способен ли я буду понять его мысль, и наконец сказал отчетливо и веско:
– Ни одно из благ этого мира не стоит того, что дает Господь, разрушая наши бренные богатства. Он дал мне Себя, Йоханан! Он говорил со мной! Он говорил со мной! – глаза Иова светились блаженством. – Слышать Его глубокий, божественный голос – это такое счастье, что я готов вновь и вновь терпеть новые страдания. По Его милости я осознал, что значит невозмутимость и постоянство в счастье и горе. Они приходят, когда мы получаем бесценный дар Его общения. Раньше я боялся за жизнь своих детей, за благополучие вверенных мне людей и за себя. Но милостивый Господь избавил меня от всех страхов, открыв истинное сокровище Своей любви.
Я смотрел на блаженное лицо Иова и не очень хорошо понимал его чувства. С одной стороны, меня радовало его хорошее настроение, но с другой стороны, его желание вновь терпеть лишения казалось мне результатом частичного помутнения рассудка после пережитого стресса.
– Ты думаешь, что материальное благополучие – это награда за служение Господу? – спросил меня Иов, словно читая мои мысли. – Раньше я тоже считал, что это главный итог праведности. Но я ошибался. Господь может пролить на нас Свою милость и в радостях, и в страданиях.
Я не стал спорить с Иовом, но про себя подумал, что лучше все–таки в радостях. Оставшись жить в его доме пастухом, я видел, как увеличивается его благосостояние. И как в то же время Иов остается полностью равнодушен к нему.
Я наблюдал за своим наставником и несколько вопросов не давали мне покоя.
Почему с этим благочестивым человеком случилось такое несчастье? Какую роль сыграли в его катастрофе его близкие друзья? Понятно, что они проповедовали ему с самыми благими намерениями… Но почему он рассердился на них тогда, когда они протягивали руку помощи? И почему он совсем не злится сейчас, а общается с ними с еще большей любовью?
На все эти вопросы мне предстояло получить ответы еще не скоро. Но сейчас благополучный конец злоключений Иова убедил меня, что религия моих предков истинна. Как только дела мои пошли в гору, я тоже принес в жертву овцу и стал мечтать о том, чтобы проводить многочисленные жертвоприношения, которые привели бы меня к вершинам процветания.
