Николь, Клеонт, Ковьель.
Николь (Клеонту). Ах, вот кстати-то! А я было к вам бежать собралась, да с какой весточкой!..
Клеонт. Убирайся, ты, обманщица! И не думай вилять передо мной – не надуешь…
Николь. Так-то вы встречаете…
Клеонт. Убирайся, говорю тебе, и скажи своей барышне, что теперь Клеонт уже не так прост, как был до сих пор, и провести его не так легко…
Николь. Что за странности! Голубчик Ковьель, скажи мне, в чем дело?..
Ковьель. «Голубчик, Ковьель»?!. Шалишь, душечка! Ну живо с глаз долой, негодница, чтоб я и не видал тебя больше!
Николь. Как?!. И ты тоже…
Клеонт. С глаз долой, говорят тебе, сгинь, пропади!
Николь (в сторону). Однако! И какая это их муха укусила?.. Пойти рассказать барышне… (Уходит.)
Клеонт, Ковьель.
Клеонт. А, так поступить со своим поклонником!.. И с каким поклонником! С самым верным, с самым пылким из всех влюбленных!..
Ковьель. Да уж, разуважил нас, что и говорить!
Клеонт. Я проявляю столько страсти, столько нежности к ней, что и вообразить трудно; только ее и люблю в целом мире, только ее и знаю; в ней все мои заботы, все мои желания, все мои радости: говорю только о ней, думаю только о ней, грежу только ею, дышу только ею, сердце мое бьется только для нее, – и за все это какая награда!.. Два дня не вижу ее, и эти два дня кажутся мне двумя веками… Случайно сталкиваюсь с ней на улице, от счастья чуть не падаю в обморок, вне себя от радости и восторга бросаюсь к ней, а она, изменница, глаза в сторону и мимо, как будто никогда в жизни не видала меня!
Ковьель. Вот я то же самое говорю…
Клеонт. Слыхал ли ты когда-нибудь, Ковьель, о такой неблагодарной изменнице, как Люсиль?
Ковьель. А вы, сударь, слыхали когда-нибудь о такой пройдохе, как Николь?..
Клеонт. После всех пламенных уверений, всех вздохов и обетов, какие расточал я перед ее красотой!..
Ковьель. После всех доказательств моей преданности, всех забот и услуг, какие она от меня видела на кухне!..
Клеонт. После всех слез, что я пролил у нее ног!
Ковьель. После всех ведер воды, что я перетаскал для нее из колодца!
Клеонт. После всего того, чем я выразил свою любовь к ней!
Ковьель. После всего того, что я вытерпел, жарясь за нее у печки!
Клеонт. Она бежит от меня с презрением!
Ковьель. Она повертывает ко мне спину, да как еще нагло!
Клеонт. За такое вероломство нет достойного наказания!
Ковьель. За такое бесстыдство тысячи оплеух мало!
Клеонт. И не заикайся мне о ней, прошу тебя…
Ковьель. Мне о ней заикаться, сударь?.. Боже меня упаси!
Клеонт. Никаких просьб за нее, никаких оправданий, слышишь?..
Ковьель. Не извольте беспокоиться…
Клеонт. Нет, видишь ли, что бы ты ни говорил – все это будет ни к чему…
Ковьель. Да у меня этого и в мыслях нет!
Ковьель. Пусть она не надеется на прощение: между нами все кончено…
Ковьель. Так ей и надо!
Клеонт. Может быть, она имеет виды на его сиятельство, с которым все они теперь носятся; захотелось в графини – дело ясное… Но я должен предупредить ее в измене – этого требует моя честь… Я так же отвернусь от нее, как она от меня отвернулась, чтобы не дать ей никакого преимущества над собой…
Ковьель. Превосходно сказано! Я всей душой сочувствую вам…
Клеонт. Так помоги же мне! Я решил потушить в сердце последнюю искру любви к ней, чтобы не осталось и следа прежнего чувства, – поддержи меня в этом решении. Заклинаю тебя, говори мне про нее все дурное, что только можешь придумать; рисуй мне ее в самом гнусном, в самом омерзительном виде, постоянно тверди мне о ее недостатках так, чтобы она окончательно опротивела мне…
