Грязный снег, ржавчина и гниющая кромка льда…
…белизна нежной кожи…
Тряхнул головой, и в тот же момент хлопнула дверь автомобиля – Николас выбрался вслед. Он поднял ворот и нахмурено огляделся. Подошел, встав рядом у чугунного ограждения.
– Ты как? – чуть улыбнувшись, спросил он, и, не дожидаясь ответа, уточнил: – В том смысле, что ты ведь не собираешься швырнуть меня в Охту или что-нибудь еще в таком духе?
– Ты больной выблядок, – разомкнул я влажные губы. – Кусок дерьма гребаный. Мразь…
Дорогая обувь Николаса скрипнула на снегу; он сделал коротенький шаг назад, громко и деланно усмехнулся.
– Ну, конечно, да-да, вот это вот все… Погоди. Да послушай! Я хочу сказать все сейчас, чтобы предупредить твою типичную реакцию, – он выразительно посмотрел в сторону «Ауруса» – взглядом тайного любовника. Автомобиль был хорош, но Николас любовался вовсе не им. Я знал, что сейчас у нас обоих было рентгеновское зрение.
