Ну, а это то, причем? – недоуменно спросил Сергеевич.
Как это причем? – снова стал наращивать мощность своего голоса, деревенский оратор.
– Сами подумайте. Скорости передачи информации резко увеличились. Молодежь стремится отказаться от такого допотопного носителя, как слово. Вы их музыку то слышали. Ни хрена не поймешь, что они там щебечут. Да, им и не надо этого понимать. Им сейчас нужен драйв и энергетика. Все. Они на порядок умнее и талантливее нас. И, слава Богу! Не поверите, но слушаю только их Рэп новой волны. Для вас, естественно, это не понятно. Но, мое одиночество и затворничество, позволило мне в шестидесятилетнем возрасте, услышать наших потомков через их выражение своих чувств. Они, реально, крутые. Конечно же, конец старого всегда болезненен и печален. Однако, без этого нельзя. Все новое приходит с болью и непониманием. Роды, например. Шаг – ниоткуда в совершенно незнакомое пространство. Извините, я не совсем правильно выразился, по поводу слова. Все мы прекрасно понимаем, что оно есть идеальный носитель энергии. Пример, молитвы, афирмации и т. п., но используем его только в личных интересах. Независимо от того, кто это делает – государство, или сдвинутые по фазе, реформаторы. Ладно, это все объяснять тяжело. Пойдемте, я покажу вам одну штукенцию, над которой я работал все эти последние годы. Одиночество и полная изоляция от общества, помогли мне создать некий интересный дивайз.
Платон, резко взял за руки друзей и быстро повлек их за собой к двери чуланчика. Открыв свой «скрытый кабинетик», включил свет в нем и, торжественно замер.
Смотрите! Вы первые, кому я это показываю – прошептал он.
Сергеевич подмигнул Мите, и легким незаметным знаком указал на адекватность затворника. Тот ничего этого не заметил, да, и если бы увидел, то вряд ли среагировал на этот всем понятный жест. Он был в состоянии «просветления» и долгожданного освобождения от единоличной тайны. Комнатка оказалась размером, еще меньшим, чем огороженный фанерным листом закуток на кухоньке, для приготовления пищи. На стенах были развешаны астрономические спектрограммы с формулами, а на маленьком столике стояла зеленая литровая бутыль, украшенная вырезанными из бумаги цветочками. Платон, со священным трепетом, положил ладонь сверху на горловину этого таинственного сосуда, и ласково, с умиленной улыбкой, проговорил:
– Вот! Детище моей жизни, и объяснение ее.
Друзья ничего не понимали, но их рты автоматически растянулись в одобрительной улыбке, среагировав на необычайную радость и нежность Платона. Тот же, спокойно продолжил упиваться тем, что его слушают:
– Вы, наверное, подумали, что это очередной эликсир жизни от сумасшедшего бирюка и нелюдимого пришлого человечка? А, нет, други мои! Это плод тридцатилетнего коллекционирования позитивной энергии. Не вздыхайте, сейчас все объясню. В этой бутылке находится чистая родниковая вода, однако, совсем не простая – чудесная. А, чудо в том, что вода является идеальным накопителем и хранителем информации. К слову сказать, мы с вами, тоже в большей мере есть – вода. Правда, заряженная она, многомиллионным количеством лет, перманентно поступающей информацией. Что, сложно? Погодите, сейчас все растолкую по буковкам.
Брось Платон, чепухи в голове столько, что из ушей выливается – недовольно пробурчал Андрей Сергеевич и, хлопнув Митьку по плечу, чтобы тот закрыв рот, последовал за ним к столу. Платон, резко перестал улыбаться, затем, мгновенно схватил обоих друзей за руки, скорчив плачущую гримасу, жалобно пролепетал:
