1917. Гибель великой империи. Трагедия страны и народа - страница 24

Жевахов Николай Давидович (Джавахишвили) (1874–1946) – князь, государственный и религиозный деятель, духовный писатель. С 15 сентября 1916 года по 28 февраля 1917 года был заместителем обер-прокурора Святейшего Синода. В 1920 году эмигрировал и умер за рубежом.

Жевахов Николай Давидович, князь, заместитель обер-прокурора Святейшего синода:

«Возвратясь в Петербург 24 февраля 1917 года, я застал в столице необычайное возбуждение, которому, однако, не придал никакого значения. Русский человек ведь способен часто прозревать далекое будущее, но еще чаще не замечает настоящего. Менее всего я мог думать, что те ужасные перспективы, о которых я предостерегал своими речами и которые чуяло мое сердце, уже настали и что Россия находится уже во власти революции… Я не хотел, я не мог этому верить. Проехав перед тем тысячи верст, я видел не только полнейшее спокойствие и образцовый повсюду порядок, но и неподдельный патриотический подъем; я встречался с высшими должностными лицами, со стороны которых не замечал ни малейшей тревоги за будущее; все были уверены в скором и победоносном окончании войны и, в откровенных беседах со мною, жаловались только на то, что один Петербург, точно умышленно, создает панику, а Государственная Дума разлагает общественное мнение ложными сведениями о положении на фронте».

Бьюкенен Джордж Уильям, посол Великобритании в России:

«Народу нужна была уверенность в том, что будут предприняты какие-нибудь меры к облегчению продовольственного кризиса, но в этом направлении не было сделано ничего. Группы рабочих и студентов ходили по улицам, а за ними следовали толпы мужчин, женщин и детей, которые пришли из любопытства, с целью поглазеть на то, что произойдет. Но в большинстве случаев это были добродушные толпы, расступавшиеся перед казаками, когда последние получали приказ очистить какую-нибудь улицу, и даже иногда приветствовавшие их криками. С другой стороны, казаки старались никому не причинять вреда и даже пересмеивались и болтали с теми, кто оказывался возле них, – а это было уже плохим предзнаменованием для правительства. Толпа держалась враждебно только по отношению к полиции, с которой у нее произошло в течение дня несколько столкновений. На некоторых улицах были также повреждены и перевернуты трамвайные вагоны.

Тем временем социалистические вожди, которые в течение последних месяцев вели оживленную пропаганду на фабриках и в казармах, не ленились, и в субботу <…> город представлял уже более серьезную картину. Дело дошло почти до всеобщей стачки, и толпы рабочих, ходившие взад и вперед по Невскому, уже представлялись более организованными. Никто не знал хорошенько, что должно произойти, но всеми чувствовалось, что представляется слишком благоприятный случай, которого нельзя упустить, ничего не сделав. Однако в общем настроение народа было все еще мирным. Вечером раздалось несколько выстрелов, виновниками которых были сочтены городовые, переодетые Протопоповым в солдатскую форму».