Я услышал новые шаги.
«Судя по властному голосу, хозяин».
Выйдя из-за угла, я негромко сказал:
– Привет, дядя. Револьвер не купишь?
Хозяин дома оторопел и, наверно, с десяток секунд тупо смотрел на меня и только потом спросил:
– Ты хто?
– Конь в пальто, – ответил я штампом двадцать первого века. – Мне люди сказали, что ты все покупаешь. Или врут?
– Я… Не, я ничего не покупаю. Ошиблись люди.
Скупщик был под стать своему охраннику, крупный мужчина, но жира сейчас в нем было столько же, сколько и мяса. Седой волос уже накрыл виски и часть бороды. На вид мужчина дородный, благообразный, а глаза цепкие, злые и хитрые. Такими большевики изображали фабрикантов или купцов в газетах и плакатах.
– Пусть так. Кто еще дома?
– Никого.
– А жена?
– Уехала днем к сестре.
– Когда будет?
– Завтра к вечеру обещала.
Барыга уже пришел в себя, поэтому я решил его снова удивить.
– Мне Мельник сказал, что атаман скоро поезд брать будет.
– Мельник? Тебе? А ты хто? – в его глазах снова появилось недоумение. Что за птица такая в его двор залетела?
Вместо ответа я схватил его за плечо и развернул лицом к стене:
– Руки вверх поднял и оперся ими на стену. Вот так. Теперь ноги развел в стороны.
Когда он застыл в неудобной позе, внимательно его обыскал, но кроме небольшого ножа, острого как бритва, за голенищем сапога, ничего не обнаружил.
– Пошли в дом. Поговорить надо.
Войдя в дом, мы сели за стол. Несмотря на мои доводы, хозяин дома вбил себе в голову, что я грабитель, а про лошадей и оружие рассказываю для того, чтобы вызнать про его тайники. Почему не постучал в ворота, почему убил его собаку и охранника, на что я ему отвечал: беру вину на себя, а поэтому отдам лошадей и оружие за половину цены. Даже за треть. Когда мне надоело слушать его наглое вранье, я решил его немного припугнуть, вот только на лице хозяина неожиданно появилось непонятное мне, но при этом хитро-злобное выражение.
«Что-то задумал, ублюдок».
– Я все отдам, только жизнь оставьте! Не убивайте! Христом Богом молю! – тут хозяин дома неожиданно сполз со скамьи, встав на колени. – Жить хочу! Все отдам! Все!
При этом он как-то напрягся. Мне даже почудился на его кривящихся губах оскал старой опытной крысы, которая выбирает момент, чтобы броситься на тебя. Интуиция подала сигнал тревоги.
– Встал! Живо! – и я выразительно качнул стволом револьвера.
Мирон несколько секунд колебался, не зная на что решиться, но все же медленно, поднялся на ноги. Засунув револьвер за пояс, я шагнул к нему, специально провоцируя его на действия. Скупщик, посчитав, что у него появился шанс, бросился на меня и налетел на элементарный прием. Когда его туша с грохотом рухнула на пол, я присел и заглянул под стол.
«Так я и думал».
Под столешницей на мягких кожаных петлях висел обрез двустволки. Вытащив обрез, положил его на стол, затем повернулся и посмотрел на Мирона, который только начал приходить в себя. Со стоном приподнялся, оперся на локоть, с дикой злобой посмотрел на меня.
– Долго лежать собираешься?
– Ты… мертвец! Атаман за меня с тебя живого шкуру сдерет! На ломтики порежет!
У меня просто не было времени на долгие разговоры, поэтому пришлось сразу приступить к делу, а спустя какое-то время, захлебываясь соплями и слезами, глотая слова, он рассказал мне все, что я хотел знать. Для проверки его слов я вскрыл три тайника, как в доме, так и во дворе. Доставать ничего не стал, просто убедился, что они там, где он указал. Вот только золота там не было.
