25 января 1955 года указом Президиума Верховного Совета было прекращено состояние войны между СССР и Германией. В ходе советско-австрийских переговоров в Москве 12–15 апреля были сняты спорные вопросы о правах СССР на бывшую германскую собственность в Австрии, а Кремль дал «добро» на вывод из Австрии всех оккупационных войск и подписание Государственного договора. Австрийский премьер вспоминал слова Хрущева: «Вы знаете, господин Рааб, это первый раз в моей жизни, когда я сижу рядом с настоящим капиталистом»[99]. 15 мая в венском дворце Бельведер Молотов – вместе с коллегами из США, Англии, Франции и Австрии – поставил свою подпись под договором о восстановлении независимой и демократической Австрии.
Только в середине 1955 года, когда Западная Германия была принята в НАТО и в ответ образовалась ОВД, СССР окончательно примет концепцию «двух Германий», отказавшись от идеи воссоединения страны. Тогда Советским Союзом была выдвинута идея созыва совещания на высшем уровне в Женеве в целях улучшения международной атмосферы и обсуждения осложнявших ее спорных проблем.
В 1955 году на пути к вершине у Хрущева оставались досадные препятствия в лице Маленкова и Молотова. 22 января 1955 года Первый секретарь вынес вопрос о Маленкове на рассмотрение Президиума ЦК. Ему инкриминировались забюрократизированность в работе Правительства и близость с Берией. Новым главой правительства стал Булганин, давний друг Хрущева.
7 февраля 1955 г. было принято решение о создании Совета Обороны Союза ССР как постоянно действующего органа для рассмотрения вопросов обороны страны и Вооруженных сил. Вопрос о председателе теперь решился однозначно – Хрущев.
Для того чтобы отодвинуть Молотова, Хрущев объявил центральным для советской внешней политики вопрос о сближении с Югославией – именно потому, что глава МИД выступал последовательным критиком Тито, который вы́резал всю просоветскую часть компартии Югославии и всячески заигрывал с НАТО. Экзекуция Молотова на Пленуме состоялась в июле 1955 года.
С этого времени Хрущев активно взялся за кадры МИДа, в массовом порядке наводняя его работниками партийных органов, знавших о дипломатии исключительно со страниц центральных газет.
Идею созыва совещания в верхах – вопреки позиции США – поддерживали Англия и Франция. После долгих колебаний Эйзенхауэр принял решение все-таки отправиться в Женеву. Перед отъездом он заверил, что не допустит «второй Ялты», и предостерег американцев от «глупых ожиданий, будто мир может быть будто по волшебству излечен одним совещанием»[100]. Британскую и французскую делегации возглавили премьеры – Энтони Иден и Эдгар Фор.
Первая за десятилетие встреча глав великих держав вызвала колоссальный интерес. Улицы Женевы были заполнены зеваками, многие из которых специально приехали туда ради такого знаменательного события. Советской делегацией на правах премьера руководил Булганин, в ее состав входили Хрущев, Молотов, Громыко, а также маршал Жуков – на правах фронтового соратника Эйзенхауэра.
Сама конференция, открытые заседания которой проходили в зале заседаний прежней Лиги Наций в Пале де Насьон, из которого открывался отличный вид на Женевское озеро и горы, оказалась довольно скучной и свелась к обмену политическими заявлениями. Повестка дня – воссоединение Германии, европейская безопасность, разоружение, контакты между странами Востока и Запада.
