1983-й. Мир на грани - страница 27

Став президентом, Рейган унаследовал дефицит бюджета в размере 909 млрд долларов. Когда он покинул свой пост, этот дефицит возрос более чем до 2,5 трлн. Он хотел вести переговоры с Советами с позиции силы и, безусловно, этого достиг.

Одновременно с этим колоссальным перевооружением возникали новые планы и представления о применении ядерного оружия. Большинство новых администраций стремится к пересмотру концепции ядерной политики, и команда Рейгана не была исключением. Ее представители спорили о том, стоит ли нанесением ядерного удара по Москве сразу уничтожить советское руководство, чтобы обезглавить страну. Предполагали, что это сделает Советскую армию неуправляемой и лишит ее способности реагировать; говорили, что она останется «без руля и ветрил». Существовала и несколько противоречившая этому мнению концепция ограниченной ядерной войны между НАТО и европейскими странами Варшавского договора. Может быть, от нее пострадают и Западная, и Восточная Европа, но если война не будет сопряжена с применением ядерного оружия против СССР, то Советы могут и не напасть на Соединенные Штаты[54]. Разумеется, публичные заявления об этом вызвали возмущение в европейских столицах[55].

Рейгана, как и всякого вступающего в должность президента, должны были прежде всего ознакомить с протоколами применения ядерного оружия на тот случай, если когда-нибудь возникнет необходимость в его использовании. В качестве главнокомандующего всеми вооруженными силами США президент имел конституционные полномочия запускать ядерные ракеты при выполнении нескольких особых процедур, являвших частью Единого комплексного оперативного плана и Красного комплексного плана стратегических наступательных операций. Эти планы приводились в исполнение при использовании ядерного чемоданчика (в Америке именуемого «футбол» из-за своего сходства с мячом для игры в американский футбол). Его носит военный адъютант, никогда не отходящий от президента более чем на несколько шагов. В чемоданчике содержится инструкция с описанием разных вариантов применения ядерного оружия, а также коды доступа и особые коды авторизации. Непосредственно перед инаугурацией Рейгана председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал ВВС Дэвид Джонс сообщил ему «о наших ядерных силах и об их отношении к Единому комплексному оперативному плану». Кроме того, с президентом провел краткий инструктаж военный адъютант Белого дома майор Джон Клайн из Корпуса морской пехоты. Речь шла о «планах аварийных мероприятий Белого дома, и [Клайн] рассказал о некоторых процедурах связи, которые… следует использовать в случае нападения»[56].

В воскресенье, через десять недель после своего вступления в должность, Рейган, вернувшись из церкви, весь день думал о ядерных вооружениях и об ужасной способности США и СССР уничтожить само человечество. «Война между сверхдержавами испепелит большую часть мира, а то, что от него останется, она сделает навсегда непригодным для жизни», – размышлял он[57]. Но прежде чем Рейган смог развить эту мысль, произошли неожиданные события. На следующий день, в понедельник 30 марта 1981 года, Рейган прибыл в находившуюся неподалеку вашингтонскую гостиницу «Хилтон», чтобы выступить с краткой речью на национальной конференции профсоюза строителей. Когда в половине третьего пополудни Рейган выходил из гостиницы через боковую дверь, его окликнул отделившийся от толпы молодой человек: «Господин президент!» Рейган поднял глаза, чтобы помахать рукой, и человек выстрелил из пистолета. Едва прозвучали выстрелы, агент секретной службы, Джерри Парр, прыгнул на президента и втолкнул его в бронированный лимузин, стремительно уехавший с места происшествия. В это время на улице началась схватка, полицейские и агенты секретной службы задержали преступника. В общей сложности он сделал шесть выстрелов и тяжело ранил пресс-секретаря президента Джеймса Брейди, секретного агента, который заслонял президента, и полицейского.