Может, я и правда превращаюсь в жалкое ископаемое? – размышлял Усикава. Да что там «может»? Никакого сомнения. Однако я вам не пустое место. У меня есть редчайшие качества: врожденный нюх и бульдожья хватка. Которые неплохо кормили меня столько лет. И пока я могу на них положиться, каким бы странным ни становился мир вокруг, с голоду не помру.
Ничего, госпожа Аомамэ, я от вас не отстану. Вы у нас особа бесстрашная, ловкая, осторожная. Но погодите. Я уже на полпути к вам. Слышите, как я приближаюсь? Нет, не слышите. Ведь я подползаю незаметно, как черепаха, чтоб вы не заметили. И с каждым шагом – все ближе.
Кое-что, впрочем, подталкивало Усикаву в спину: Время. Искать Аомамэ – все равно что бежать со Временем наперегонки. Найти ее, выяснить, кто за ней стоит, и передать ее на блюдечке проклятым сектантам необходимо как можно скорее. Сроки сжаты донельзя. На четвертый месяц поисков предоставлять этим головорезам информацию будет уже слишком поздно. До сих пор они считали Усикаву человеком полезным. Грамотный, расторопный, в законах соображает, держит рот на замке. Может действовать в одиночку, независимо от Системы. И все-таки он всегда был у них на побегушках, поскольку отрабатывал свои деньги. Не друг, не родственник, не брат по вере. И как только сам факт существования Усикавы станет для секты опасен, его сотрут в порошок. И глазом не моргнут.
В ожидании звонка от Нетопыря Усикава сходил в библиотеку и проверил все, что мог, об «очевидцах» – от истории возникновения секты до их нынешнего положения. Что-то выписывал, что-то копировал. Раскапывать крупицы истины в библиотечных архивах ему совсем не претило. С детства ничто так не развлекало его, как подтверждение догадки.
После библиотеки он отправился на станцию Дзиюгаока, добрался до жилья Аомамэ и убедился, что там больше никто не живет. На почтовом ящике все еще висела визитка с ее фамилией, но квартира, похоже, была необитаема. Усикава сходил в риелторскую контору, заведовавшую этой многоэтажкой. Сказал, что, по слухам, в доме пустует квартира, и поинтересовался, нельзя ли ее в таком случае снять.
– Пустовать-то пустует, – ответил ему риелтор. – Да заселиться можно не раньше февраля.
Оказалось, договор с прежним жильцом истекает лишь в конце января и деньги за аренду продолжают поступать на счет фирмы каждый месяц.
– Все вещи вынесены, свет-газ-вода отключены. Но поскольку все оплачено, контракт досрочно не прерывается.
– То есть квартира оплачена до конца января?
– Именно, – кивнул риелтор. – Жилец заплатил всю оставшуюся сумму и попросил новых людей в квартиру пока не запускать. Ну, а раз платит исправно, нам и пожаловаться не на что…
– Но разве это не подозрительно? Никто не живет, деньги на ветер выкидываются…
– Конечно, я тоже слегка заволновался. Вызвал хозяина квартиры, и мы вместе проверили, что внутри. Не хватало еще обнаружить там какой-нибудь разложившийся труп, ну вы понимаете… Но нет, ничего подобного! Квартира чистая, прибранная, только пустая – хоть в кегли играй! Даже не знаю, что все это может значить…
Итак, Аомамэ здесь больше не живет, это ясно. Но те, кто за ней стоит, стараются изображать, будто она все еще тут проживает. И ради этого оплатили аренду аж на четыре месяца вперед. Стоит признать, эти люди весьма осторожны. И недостатка в деньгах не испытывают.
Ровно через десять дней после обеда в конторе Усикавы на Кодзимати раздался звонок от Нетопыря.
