Или нет?
Ухмыльнулась еще шире и стащила с себя нижнее белье. Вот так-то лучше. Теперь это смотрится вызывающе. Пусть думает, что у меня там надето, если надето вообще.
Поправив юбку, я вышла из комнаты, пару раз глубоко вздохнула, пытаясь унять волнение, и спустилась вниз, в столовую.
Папеньки и Романа не было нигде. Я вопросительно уставилась на Марфу, расставляющую приборы.
– И где? – спросила я прислугу, кивая в сторону папиного места.
– Работают, – улыбнулась Марфа. – Заперлись в кабинете и что-то обсуждают на повышенных тонах.
– Оу! – протянула я. – Должно быть, это интересно!
Скинув туфли, я вышла из столовой и на цыпочках прокралась к двери кабинета. Наклонившись, прислонила ухо к замочной скважине… В каком-то фильме видела, что так лучше всего подслушивать разговоры. И… получила в ухо открывшейся дверью.
– Ай! – вскрикнула, с размаху плюхаясь на задницу. – Ай-яй!
На пороге стоял Роман, старательно пытаясь сдержать улыбку. За его спиной маячил отец, растерянно выглядывая из-за спины гостя.
Хороша картина… Ничего не скажешь. Интересно, это только мне так везет по жизни, словно меня в карты проиграли?
– Не знаю даже, как это понимать, – шепнул Роман, подходя ко мне и рывком поднимая на ноги.
– Ой-ей! – взвыла я, хватаясь одной рукой за ушибленный попец, а второй – за ухо, которое горело огнем. – Садюга-а!
– Я? – удивился мужчина.
– Ты! – подтвердила я и для пущей убедительности кивнула.
В ухе послышался звон. Да черт дери же тебя, Роман хрен знает как по батюшке. Второй раз за короткое время я становлюсь из-за тебя пострадавшей. И если дальше все покатится по этой наклонной, то замуж я точно поскачу на костылях или вообще в инвалидном кресле.
– Маш, – начал было отец, но вовремя остановился, покосившись на гостя.
Да-да, папочка, я знаю, что ты мне хотел сказать. Что веду себя словно ребенок. Что тебе стыдно перед этим садюгой за мое поведение. Что вообще я твоя непутевая дочь, которая живет и поступает так, как левой пятке в приступе шизофрении захотелось. Проходили это все. Плавали, знаем.
– Владимир Иванович, я помогу Марии добраться до ее комнаты и вызову сюда своего специалиста. Нужно осмотреть, нет ли каких повреждений, – не выпуская меня из рук, сказал Роман.
– Ну уж фигушки! – тут же возразила я, вспоминая, какой бардак навела, пока искала подходящее платье.
– Цыц, малявка! – прошипел он мне на ухо и поволок в сторону лестницы. – Веди.
Чуть ли не сгорая со стыда, я все же повиновалась его приказу и, понурив голову, поплелась в сторону комнаты.
У двери к себе я остановилась и обернулась на Романа.
– Дальше я сама, – пробормотала, избегая смотреть в его глаза.
– Зная тебя, ты сама можешь только запнуться и еще раз свалиться. Третий, почти юбилейный раз. Нет уж, давай, шевели колготками, – помотал головой он, игнорируя мои жалкие попытки защитить свою территорию.
Не дожидаясь, пока я решусь и открою дверь, Роман обошел меня и шагнул в комнату. Зашел и тихонько присвистнул.
И тут, как назло, я вспомнила, что, стащив с себя трусики, я беспечно швырнула их на кровать. Застонав, ринулась за ними, но поздно…
Он стоял и практически не дышал, лишь кончики ушей горели огнем. Я испугалась, что если так и дальше пойдет, то его вообще разорвет на куски. Надуется, как шар, и лопнет, украсив мою светлую и уютную комнатку своим внутренним миром, так сказать.
Метнувшись быстрее молнии, я схватила кружево и поспешила убрать с глаз долой.
