Дом, возле которого всё это происходило, находился в селе Богородское, которое, впрочем, не слишком отличалась от обычных уже экопоселений. Главные отличия – в селе стояли церковь XVII века, бюст дважды Героя Советского Союза Коломыцина, а за околицей паслось стадо коров. Были, разумеется, почта, магазин, школа, сельсовет, контора и производственная база сельскохозяйственного кооператива.
Люди, приезжавшие из города, объединяли по нескольку заброшенных участков, обсаживали их живой изгородью, делали небольшой пруд, строили дом – словом делали всё, как на детских рисунках изображается счастье. Только на современных рисунках на крыше вместо печной трубы с дымом – спутниковая тарелка и солнечные батареи.
Мотылёк, влетевший в окно дома, уселся именно на такой рисунок, пришпиленный к стене. На рисунке ещё есть мама, папа и девочка с огненными волосами, которую они держат за руки. А под рисунком спит та самая девочка лет пяти – её легко узнать, она рыжая и с конопушками. Мы её видели в первой части повествования в эпизоде с уколом кактуса. Мотылёк перепорхнул с рисунка ей на руку. Девочка во сне улыбнулась.
В соседней комнате зазвенел будильник. Женщина подняла голову с подушки и выключила его. Мужчина рядом, потягиваясь спросонья, заметил.
Виктор: Рита, зачем ты ставишь будильник? Мне кажется, в твоём положении надо спать, пока сама не проснёшься.
Рита (поднимаясь и надевая халат поверх ночнушки): Этому положению всего месяц. Ещё не заметно ничего. Я бы и сама не заметила, если бы мы к этому год не готовились.
Виктор: Окружающим незаметно. А будущему малышу важно, чтобы его мама высыпалась, была бодра и жизнерадостна.
Рита: Витюша, я же не спорю. Просто сегодня у меня выступление в школе перед старшеклассниками по вопросам полового воспитания и культуры чувств.
Виктор (тоже поднимаясь): По линии Лиги?
Рита: Да, меня попросили.
Виктор: Все эти выступления перед массовыми аудиториями слишком будоражат эмоции и информационное поле. Я настаиваю, что тебе необходим покой. Мы для чего купили домик в деревне? Для чего вышли из всех аккаунтов соцсетей?
Рита: Последний раз, честное слово! Я давно им обещала, ребята хорошие, чистые. Все наши соседи.
Виктор: Ладно… если последний раз! Я выйду на зарядку. И нарву зелени для салата.
В дверях появляется рыжеволосая девочка
Лада: Мама, смотри – у меня бабочка!
Она осторожно протягивает руку, мотылёк так и продолжает сидеть на ней, слегка шевеля крыльями.
За завтраком Лада вертит головой и говорит родителям.
Лада: Котята теперь под крыльцом. Я слышала, как они пищат. А зачем Мурка их туда притащила?
Рита: Она чувствует, где им будет лучше.
Лада (отодвигая тарелку с почти доеденной кашей): Но почему им раньше было лучше в подвале, а сейчас под крыльцом?
Виктор: Может, раньше им была нужна тишина, а теперь – солнышко и возможность выходить наружу.
Лада (допивая молоко): Я пойду посмотрю!
Рита: Только не пугай котят!
Лада (убегая): Не буду!
Виктор: Как построишь выступление?
Рита: Жизнь сама подсказывает. С нашей кошки и начну. Животные же не спариваются просто так, от безделья. Только в определённые периоды для зачатия потомства. Мы же стремимся к естеству, к природе, а избыточное внимание к отношениям полов – это городское, киношное, надуманное.
Виктор: Действительно, культура наживы безудержно эксплуатировала темы секса, денег и насилия, порождая, я даже так скажу, умственных и эмоциональных инвалидов, которым не интересны познание, творчество, развитие, совершенствование общества. Для них и дети были не подарком Всевышнего, а обузой, помехой в получении удовольствий. Собственно, такие люди и не оставили потомства, не вошли в будущее.
