– Так это ты мне сейчас про Черную Ведьму пытаешься байку продать! – Запыхтел Председатель. – Не трудись, знаем мы эту старую историю. И про Ведьму эту, хотя кто так решил – бабой обозвать ЭТО существо – в толк никак не могу взять. И про город этот ваш утопленный. Про все знаю – не трать время.
– Знать-то знаешь, да не все. – Спокойно ответил Печатник. – А ты, уважаемый человек, знаешь, что дальше было? После того, как это существо вылезло с нижних ярусов?
Председатель набычился, побагровел, но головой все же кивнул, неохотно требуя продолжения.
– Так вот, коли не знаешь, так слушай. – Продолжил свой рассказ он. – Вылезла эта тварь из лифтовой шахты, и тут наш мужик, что рассказывал мне эту историю, будто очнулся. Вот так спал, а потом медуза жгучая ужалила, да под самое срамое место, там, где всего больнее и обиднее. Вскочил он ужаленный и бросился бежать со всех ног, и тем спасся. А за спиной эта тварь уже чинила расправу над оставшимися и не такими ловкими, как он. Страшно кричали несчастные и от того до сих пор снятся ужасы ему, хоть и было после того случая много чего страшнее и ужаснее. Все никак не может избавиться от ощущения, что и за ним гонится Черная Ведьма, а когда, вроде как отстает, по ощущениям, так другое чувство появляется, что кто-то тайный за ним наблюдает.
– И чего? – Не терпеливо перебил рассказчика Председатель. – Да у нас так с каждым кто пережил рождение нового мира, вслед за Чикшулубом. Мало ли чего случилось и случается каждый день с того времени? Да ты выйди на поверхность! Давно ли ты был там? Хотя, знаю – каждый день, но потому не тебе ли знать! Да там такое сейчас! Что ни одной чертовой ведьмой меня не напугать! Вот тебе наши байки, ты только послушай. Наглы, метаморфы, кислотное желе “Тетушки Лизы”, да еще эти твари сверху- гаргульи. А это только то, что ты встретишь буквально сразу, как появишься, – Председатель кивнул головой наверх, – в том мире.
– Это не все. – Терпеливо продолжил Печатник после того, как выпустивший пар Председатель, немного успокоившись, заткнулся. Теперь он сидел с опушенной головой, и казалось, готовый услышать любую новость. – Неделю назад, ровно столько времени прошло с той поры, как я видел того скитальца, что мне все это рассказал, над болотом скопилась черная туча, которая была настолько тяжела, что никакой ветер не мог ее сдвинуть с места. А из той тучу родилось три огромных торнадо, в центре которых сверкали сильные молнии. Ты понимаешь, что это знак? Ты теперь это понимаешь? – Собеседник внимательно посмотрел в лицо Председателя, но тот продолжал молчать. И когда, спустя довольно продолжительное время, Печатник, так и не получив ответа, уже было подумал, что тот уснул, сморенный местным пойлом, Председатель поднял отяжелевшую голову, нацелил на того полный презрения взгляд и предложил:
– Вот ты и сходи в этот ёбанный "Нанорад", я как раз тебе хотел предложить… – Дальше ему не дали договорить.
Встревоженно, резко и оглушительно громко ударила тревожная сирена. Красным светом, вторя ей, забился на стенах, потолке и бетонном полу беспокойный пульс. Председатель, враз отрезвев, вскочил на ноги, уткнулся в схему на стене, где красными точками отражалась информация о нападавших. Вслед за ним вскочил и Печатник.
– Это из города прут! Из Мегатонны! – Крикнул Председатель. – Живо за мной!
И он, огромный, в сажень плечами и отяжелевший от административных трудов, и оттого казавшийся неповоротливым, легко выскочил через филенчатую дверь, окрашенную в “управленческий” красный цвет, не задев ни одного угла. Чего не вышло у Печатника, который, как ни старался, а всё время ему “перебегала” какая-то мебель. То стол заденет его острым краем, то стул норовит запутать одежду и задержать, а то и вовсе красная дверь, не желающая открываться с первого раза, зажатая мощной пружиной.
