Оставить все как есть? Тогда он получит официальное обвинение в гибели жрицы Пути, и оспорить это обвинение будет непросто. Сжечь дом? Может привлечь внимание патрулей ландвера. Но особняк в лесу, от Грайфсвальда удален и, судя по происходящему здесь, обособлен. Так что далеко не факт, что пожар заметят или захотят заметить, даже если увидят сквозь ливень зарево.
Дом надо сжигать, решено.
Вопрос следующий – куда бежать? Возвращаться по обратному пути вариант плохой – в Е-Зоне культ Пути влиятелен. Если передвигаться легально, Никлас даже до Авиньона не доедет. Уходить в земли Империума? Тоже вариант не очень: пять лет назад отец поссорился с консулом Москвы, теперь человеку с фамилией Андерсон пересекать границы Империума нежелательно. А если делать это под фамилией Бергер? Но где искать документы? Он даже не помнит, где лаборатория, а время сейчас точно играет против него.
Или все же рискнуть, быстро валить отсюда и поехать на запад?
Так, отставить: неподалеку ждет Пауль. Черт с ними, с документами, искать не стоит. Надо сжигать дом и как можно быстрее встретиться с Паулем, обсудить произошедшее. Когда они – еще в Африке, в Дакаре, планировали совместную поездку – тайную, чтобы по пути ни разу не встретиться и не пересекаться, Пауль как чувствовал беду. И тогда на вопрос Никласа, зачем такая конспирация, ответил, что на всякий случай.
Карту территорий рядом с местом назначения Пауль Никласу тогда тоже показал и, заставив заучить, прогнал по дорогам маршрута, чтобы тот легко сумел найти развалины церкви в заброшенной деревне неподалеку. Где Пауль обещал его ждать – вчера, сегодня, завтра и наверняка еще несколько дней.
В том, что Пауль сейчас на месте, Никлас не сомневался. Сомневался Никлас в том, что в выражение «на всякий случай» Пауль вкладывал возможность убийства белой жрицы культа Пути и егерей личной гвардии кайзера.
Ладно, это все потом, потом – взбодрил и мысленно подстегнул себя Никлас. Все недавние размышления пронеслись в его голове всего за несколько секунд, и сейчас он обернулся к губастой дочери купца первой гильдии Марше Юревич – которая так и стояла на лестнице, похоже еще даже ни разу не вздохнув.
– Ты видела еще кого-нибудь в здании?
Девушка даже не сразу поняла, что вопрос обращен к ней. Но на звук голоса отреагировала – Никлас столкнулся со взглядом ошалевших глаз. Полностью открытых, чему сейчас не мешала даже неестественная длина тяжелых ресниц.
– Ты видела кого-нибудь еще в здании? – повторил Никлас вопрос.
Сил на ответ у впавшей в ступор девушки не хватило. Хватая воздух открытым ртом, Марша отрицательно помотала головой. И только сейчас глубоко вздохнула, вспомнив как дышать.
– Что здесь происходит? – на выдохе задала она вопрос дрожащим голосом.
– Неестественный отбор, – не удержался от сарказма Никлас, направляясь к распростертой на полу Катрин.
Выглядела Катрин Брандербергер не очень хорошо. Скорее, даже очень нехорошо: удар плетью-кошкой оставил рассечения наискось через все лицо, ото лба до подбородка. Возможно, внучка рейхсграфа даже осталась без одного глаза; но не рассмотреть – заплыл, да и крови много. Все же Кристина била сестру и ногами, не только плетью. Второй глаз сейчас, когда Никлас присел рядом и отнял руки девушки от лица, открылся.
Катрин смотрела на Никласа и молчала.
– В доме есть кто-то еще?
– Из живых только девица Юревич, – проговорила Катрин негромко и едва внятно. Проверить ее слова не представлялось возможным, поэтому Никлас – с некоторой долей облегчения, но не слишком расслабляясь, принял их на веру.
