Порой Софи все равно пыталась убедить себя в том, что она любит Ника, что все в порядке и именно так, как должно быть. Но внезапно ей становилось тошно и противно от самой себя. Ее мозг будто бы отвергал эту никчемную ложь.
Софи поднимала больные темы в разговорах с Ником. Зачастую это происходило тогда, когда Ник уходил вечером из дома, возвращался поздней ночью. Совершенно пьяный. Для него алкоголь являлся некой отдушиной, в которой он находил выход из трудной ситуации с женой. Разумеется, по возвращении домой он ее только усугублял. Пока Кэтти спала, в доме за закрытой дверью в кухне родители решали спор: билась посуда, ломались стулья. Кулак Ника гремел по столу, по дверям, по стенам.
Но самое ужасное то, что страдала и Софи. Он хлестал ей пощечины, выкручивал кисти, таскал ее за волосы, однажды сломал ребро и устроил сотрясение мозга первой степени. Побои ей приходилось скрывать, маскируя их различными способами.
Ник мог сколько угодно бить жену и в браке, и после него. Но отпускать ее не желал. Эта любовь доводила его до больного сумасшествия: «Ты либо будешь со мной, либо не будешь ни с кем!»
На следующий день после ссор он умолял о прощении, притаскивал огромные букеты цветов и дорогие подарки. Но, как бы он ни старался, былое счастье в дом не вернуть…
Той ночью Ник все услышал. Софи вернулась в постель и только прикрыла глаза, как в ночной тишине с соседней половины кровати послышался грубый и требующий голос:
– Это был он?
Софи пробрала волна холода, раскатившаяся от неожиданности и пугающего голоса бывшего мужа.
– Да, Ник, это был он, – не стала скрывать Софи. И, готовясь к самым худшим последствиям, продолжила, – Завтра он приедет в наш город. Я обещала с ним встретиться.
– Нет! – решительно и громко произнёс Ник, подрываясь с кровати. Одеяло в порыве гнева он откинул в стену, срывая его с Софи.
– Ник, послушай меня, – поднялась девушка, вскидывая перед собой руки, будто бы они как-то могли оградить ее от взбунтовавшегося Ника. Ее тело пробивала мелкая дрожь от волнения, а хриплый голос выдавал ее страх. Тем не менее она продолжила, – я увижусь с ним просто лишь для того, чтобы во всём разобраться!
– Нет, Софи! Я никуда тебя не отпущу!
– Ты не смеешь меня держать!
– Я твой муж!
– Мы в разводе, Ник!
– Я же люблю тебя! – слюна летела из его рта, а яростный кулак врезался в стену. Будь он пьян, на месте стены снова могла оказаться Софи.
– Ник, Ник, тише, прошу! Ты разбудишь Кэтти, – она сделала шаг к нему навстречу, все еще держа руки перед собой. – Послушай, если ты действительно меня любишь, ты должен сделать так, чтобы я была счастлива. Ты должен меня отпустить.
Кажется, это подействовало. Ник глубоко вдохнул и осел на край кровати, закрыв лицо ладонями. Воцарилась шаткая тишина.
– Нет, это ты пойми меня, – заговорил он уже спокойно. – Я долгое время старался все исправить. Твердил себе, что еще не все потеряно. Но теперь… Софи. Мне трудно представить тебя с кем-то другим. Ты навсегда останешься в моем сердце как лучшая в мире женщина. Мне никогда не дать тебе того, чего ты хочешь и заслуживаешь по праву.
– Не нужно, Ник, – осторожно подсела к нему Софи, боясь совершить лишнее движение. – Я все равно благодарна тебе: мы воспитали прекрасную дочь и…
Она не договорила. Ник молча сорвался с места и, яростно хлопнув дверью спальни, исчез. Больше ничего он сделать не мог.
