Астидамия встряхнула дочь за плечи.
– Слушаю, – сердито отозвалась Дафна и высвободилась из материнских рук. – Но с этим я к Горго не пойду. Если царь Леонид захочет, он и без моих хлопот вступится за Сперхия перед старейшинами и эфорами.
– Ну и зря! – досадливо обронила Астидамия. – Твое упрямство, Дафна, теперь не к месту!
– Это не упрямство, – возразила Дафна.
– Ну и гордость твоя сейчас тоже ни к чему! – сказала Астидамия.
Она удалилась в свои покои, явно недовольная дочерью.
Оставшись наедине с Леархом, Дафна торопливо передала брату устное послание от Горго.
* * *
Эфоры и старейшины долго и дотошно выясняли обстоятельства ранения в спину лохага Сперхия.
В сражении с кидонянами спартанцы и их союзники одержали полную победу. Враг оставил поле битвы, бросив своих раненых и убитых. После этого поражения власти города Кидонии запросили мира. Земельная тяжба кидонян с городом Гортиной, таким образом, при вооруженном вмешательстве спартанцев разрешилась в пользу гортинцев.
В битве с кидонянами Леонид находился на правом фланге своего войска.
Сперхий возглавлял центр спартанской фаланги. Там, где сражался Сперхий, сопротивление кидонян было наиболее сильное. Положительно отзывались о действиях Сперхия в момент опасности подчиненные ему младшие командиры. Мужество и воинское умение Сперхия особенно проявились, когда боевой строй лакедемонян на какое-то время перемешался с боевыми порядками кидонян. Тогда-то в сумятице битвы кто-то из врагов с близкого расстояния ударил Сперхия дротиком в спину пробив панцирь. Несмотря на рану, Сперхий не покинул строй фаланги.
Леонид заявил, что Сперхию следует воздать хвалу за доблесть, а не выискивать нечто неподобающее в его поведении во время сражения.
Старейшины и эфоры оказались в трудном положении.
С одной стороны, имелось много свидетелей мужественного поведения Сперхия на поле битвы, где спартанцы и гортинцы в конце концов взяли верх над кидонянами. Но с другой стороны, существует закон, который гласит, что рана в спину приравнивается к трусости и за это полагаются определенные взыскания. В данном случае Сперхия следовало разжаловать из лохагов в простые воины.
После долгих споров эфоры предоставили решающее слово старейшинам, дабы те тайным голосованием вынесли окончательное решение по этому делу.
Старейшины, испытывая уважение к Сперхию, храбрость которого была общеизвестна, но в то же время не желая нарушать закон, вынесли следующее постановление: «Лишить Сперхия, сына Анериста, звания лохага до той поры, покуда не заживет рана у него на спине».
Глава пятая
Леонид и Клеомброт
В это зимнее утро Симониду наконец-то посчастливилось познакомиться с царем Леонидом и с его родным братом Клеомбротом. Мегистий привел Симонида домой к Леониду, к которому в это время ненадолго заглянул Клеомброт.
Для своих пятидесяти лет Леонид выглядел очень моложаво благодаря своему статному сложению. Крутые мускулы играли на его мощной груди, на широких плечах и длинных руках. Царь был одет в неброский короткий хитон из шерстяной ткани.
Сочетание мужественности и благородства было заметно во взгляде Леонида, в росчерке его губ, в каждой черточке его загорелого лица. Длинные вьющиеся волосы царя имели светло-пепельный оттенок. Его короткая борода была заметно светлее волос на голове. Усов царь не носил, как и все мужчины в Спарте.
Эта особенность во внешнем облике спартанцев сразу бросилась в глаза Симониду, едва он прибыл в Лакедемон.
