3000 км по горам и дорогам Китая. Введение в горный байкинг – спорт для настоящих джигитов. - страница 6

Движение же в горах имеет свои законы. Информация о том, что от такого-то до такого-то пункта, скажем, 5 км, не несет здесь никакого определенного смысла – потому что 5 км могут быть преодолены здесь иногда за 15 минут, а иногда за 2 часа. В альпинизме, к примеру, расстояние всегда измеряется в часах, а не в километрах. Говорят: отсюда до такого-то перевала 5 часов, а не говорят: отсюда до такого-то перевала 10 км (только когда альпинист движется вверх по отвесной скале, говорят, что эта стена высотой, скажем, 100 метров).

По этой же причине, узнав, например, что мы проехали от Пекина до Утайшаня около 400 км, нечего и сравнивать это с расстоянием от Нижнего Новгорода до Москвы, ибо 400 км по среднерусским равнинам и холмам и по китайским горам и перевалам – это, как говорят джигиты, два коня дело.

Отправляясь в поход, джигит движется всегда по новому, неизвестному для него маршруту. Он ориентируется только по китайской карте, на которой нет никакой информации о перепадах высот, обозначены только самые высокие пики, начиная с 1500-2000м. Поэтому он всегда стоит перед лицом неизвестности – сколько времени потребуется для преодоления намеченного расстояния и где он окажется к такому-то часу (именно в связи с этим часто приходится двигаться и ночью).

Некоторый опыт общения с китайскими картами позволяет прогнозировать наличие впереди гор и перевалов. Допустим, если вы видите на карте пункт под названием "Нижняя каменная крепость", а впереди – другой пункт под названием "Верхняя каменная крепость", то перед вами, несомненно, подъем. Ничего хорошего не предвещают названия типа "Облачный хребет", "Высокие ворота" и т.п. Кроме того, если вы заметили, что дорога на карте начинает извиваться как змея, то можете быть уверены, что вскоре вам придется взбираться по серпантину на крутую гору.

Но все же часто гора оказывается перед вами без каких-либо признаков ее присутствия на карте. И даже если вы подозреваете ее появление, то все-таки не знаете, насколько круты и продолжительны будут подъем и спуск и в каких условиях они будут проходить.

Из всего этого следует чрезвычайная важность получения возможных сведений о лежащем впереди пути у местного населения и крайне внимательное отношение к таким сведениям. Как говорится, "язык до Пекина доведет". Трудность состоит в том, что вытянуть что-либо из местного населения в основном невозможно. Большинство крестьян здесь за всю свою жизнь не бывали далее соседних деревень или, в крайнем случае, районного центра. Лет пять назад в Сычуани выяснилось, что жители одного аула не знали о том, что Мао давно умер (Мао умер в 1976) – местное начальство просто забыло их об этом известить. Все это обусловлено опять-таки горной местностью, которая разобщает людей и делает некоторые районы особо труднодоступными и отрезанными от "большой земли".

Сколько раз мы обнаруживали, что крестьяне не знают местности, лежащей в паре десятков км. от их родной деревни, понятия не имеют, скажем, о разрушенном храме, находящемся буквально у них под носом. Случалось нам, спросив о расстоянии до пункта нашего назначения, услышать в ответ: "Сорок ли"14, пройдя километров 10, опять услышать: "Сорок ли", пройдя еще 10 км, снова услышать: "Сорок ли". Часто препятствием к пониманию служат также многочисленные местные диалекты, так что иногда просто невозможно понять, о чем вам говорят (как известно, китайцы из разных местностей порой не понимают друг друга, а различия между некоторыми китайскими диалектами существеннее чем различия, скажем, между английским и французским языками). Помню, когда в нас закралось сомнение, правильно ли мы движемся в сторону Шэньтанбао, мы вдвоем ни слова, даже приблизительно, не могли понять из речей вышедшей к нам из какой-то фанзы девицы. Кстати, на карте наша цель называлась Шэньтанбао, но позже мы узнали, что все местные произносят это слово чуть ли не на испанский манер – Санта-Бу.