– What exactly are you looking for?****
Александр Борисович порывисто встал с оттоманки и, приоткрыв дверь кабинета, позвал:
– Маша!
Через минуту в дверях появилась Мария Васильевна, бессменная горничная и повар Кудасова в течение многих лет. Для Михаила всегда было загадкой, как ей удается готовить еду и присматривать за порядком в усадьбе и квартире Александа Борисовича. Она приветливо улыбнулась и кивнула Михаилу. Дядя, заметив ее, попросил:
– Маша, сделай кофе мне и племяннику, пожалуйста! И плюшки свои не забудь!
Женщина молча удалилась. Кудасов подошел к окну и задумчиво произнес:
– Думаю, с кофе нам булет повеселее.
*Султанахмет, Бешикташ, Шишли – районы Стамбула (прим. автора)
** Бейоглу – район Стамбула (прим. автора)
*** Добрый день! Чем могу помочь? Не хотели бы взгдянуть на мою коллекцию антиквариата?
****Вы ищете что-то конкретное?
Пока Мария Васильевна готовила кофе, Михаил закурил и поинтересовался у дяди:
– А дальше что было?
Александр Борисович вернулся на оттоманку и, вытянув ноги, снова заговорил:
– Я ему отвечаю на английском, естественно, что просто гулял и заинтересовался необычным названием его магазина. Он опять улыбается и спрашивает, не из России ли я. Видимо, акцент выдал меня с головой. Как только я это подтверждаю, он тут же переходит на русский. Мы разговорились. Хозяин позвонил в колокольчик, и в лавку вошла девочка лет пятнадцати. Он ей что-то сказал по-турецки, и через пять минут мы уже пьем с ним кофе. Оказывается, он сын белоэмигрантов, которые после Революции осели в Стамбуле, а Александр Суворов – это его настоящее имя. Вероятно, мы как-то сразу сошлись с ним. Хозяин оказался довольно открытым человеком, стал рассказывать…
В дверь негромко постучали. Кудасов ответил:
– Да, входите!
Мария Васильевна с подносом на руках прошла в кабинет и поставила его на небольщой чайный столик. Кудасов кивком поблагодарил женщину и, взяв чашечку с кофе, обратился к Синявскому:
– Давай, угощайся!
Михаил сделал глоток и напомнил:
– Ты говорил про белоэмигрантов.
Дядя поставил кофе на поднос:
– Хозяин рассказал мне, как после Революции он с родителями приехал в Стамбул, как было трудно здесь всем русским эмигрантам. Сначала родители хотели уехать в Париж, но денег на переезд не хватило, и они остались в Турции, постепенно ассимилируясь с местными. Старик вспомнил про соседа, какого-то офицера, которому все-таки удалось вырваться в Париж. Тот был добр к мальчику, угощал конфетами. И неожиданно хозяин умолкает, а потом снова вызывает девчушку, что-то ей говорит, и она приносит большую шкатулку. Старик достает из нее сверток и протягивает мне. Видно, что упакован он очень давно – бумага старая-старая. И хозяин лавки объясняет, что здесь документы, оставленные его отцу на хранение перед отъездом в Париж тем самым русским офицером. К сожалению, сосед так и не вернулся, и пакет остался у них в семье. Я, естественно, спрашиваю, зачем он мне это предлагает. Старик подозрительно оглядывается, будто нас могут услышать, и полушепотом сообщает, что в этих документах есть какая-то тайна. Его отец однажды обмолвился, что офицер занимался историей и пытался что-то отыскать. Судя по всему, ему даже удалось обнаружить нечто, заставившее его спешно отправиться в Париж. Отец, мол, говорил, что сосед уехал за деньгами. Он хотел найти, видимо, кого-то, кто мог стать спонсором поисков или раскопок. В то время все русские аристократы из тех, кому удалось вывезти свои ценности, жили в Париже. Отца этот офицер просил никому не говорить про пакет и спрятать его хорошенько, так как за этими документами могут охотиться.
