Мужчины практически привыкли к мордам друг друга и мимике, которая порой смотрится странно, и порой искажает настоящие эмоции.
— Но где нам искать очередную жертву? Здесь мы всех перебрали, — это третий.
Пиликнул мнем, и старший, тот что был первым, взял трубку. Трубка что-то быстро забубнила.
Сноска:
мнем — аналог мобильного телефона.
Конец сноски.
— Посмотрим, — пауза. — Будем к смотру. И не трогать ее, — он скинул вызов, и вернул мнем в карман. — У нас есть несколько часов, чтобы придумать подробный план действий. У Гиена есть светловолосая малышка для нас, говорит прехорошенькая. Оторвемся напоследок по полной. А после будем решать проблему с покушениями на нас и отца.
— Мои ребята уже вовсю над этим работают, — усмехнулся второй.
2. Глава 2. Осмотр
— Идём, — он провёл рукой от плеча до предплечья, крепко перехватив, повёл меня туда, где скоро все кончится.
Меня почти не трясло. Так, остаточный мандраж, мысли текли вяло и как-то отстраненно. Я ступала босыми ногами по холодному полу и слушала звуки. Четкий звук мужских ботинок о бетонный пол, басы отдаленной музыки, звук капающей воды, мои почти неслышные шаги и тишина подземелья. Да, мы в подвале огромного особняка, того самого криминального авторитета. Слава всем Благословляющим, он меня не касался, а вот нетронутым девочкам не повезло, их облапали везде и всюду перед всеми и под глумливый ржач подпевал главного. “Товар” они не портили, но приятного, даже видеть такое, нет.
Тело, почувствовав, что ступает по ледяному полу, затряслось от холода. Неожиданно бабочкой вспорхнула вверх и осела в крепких руках. Как маленькую меня прижали к тёплому телу и понесли. Стало очень тепло и хорошо, но я не позволила себе расслабиться и насладиться мгновениями. Да и не смогла бы. Вскоре звуки подсказали, что меня занесли в комнату и поставили на ноги. Я тут же обхватила себя руками.
Жесткие пальцы аккуратно подняли мой подбородок. Интересно, что он там хотел увидеть — пол лица замотано тканью.
— Так не пойдет, крошка. Перестань трястись, твой страх чувствуется за версту. Он угнетает, — может, поэтому распорядитель назвал моих контрактников “Псами”, что нюх у них такой чуткий и нетерпимый к чужим слабостям. — Постарайся взять себя в руки, а мы, я обещаю, не сделаем тебе ничего плохого. Сейчас я хочу осмотреть тебя.
Я не могла видеть, но чувствовала, как он смотрит, от этого тело покрывалось мурашками. Провел руками по волосам, они у меня светлые, длинные и прямые, а вот у брата чёрные и немного вьются.
Мужчина пропускал пряди сквозь пальцы, словно расчесывал или что-то искал, вдруг осенило меня. Но промолчала. Он легонько промассировал мне голову, ощупав каждый участок, исключая полосу с повязкой. Это было приятно. Провёл руками по плечам, предплечьям, дошёл до кистей и поднял руки вверх.
— У тебя роскошные волосы, малышка. А теперь держи руки так, пока сам не опущу.
Мне было неловко, но я держала.
От него очень приятно пахло, порой чувствовала его дыхание на коже лица и шее, даже подмышках. Ужас. Я дернулась, когда он вдыхал воздух в том месте, и услышала хриплый смех.
— Не переживай, ты чудесно пахнешь.
Я поморщилась, но под повязкой все равно не видно.
Потом его пальцы ловко отодрали от сосков жуткие звезды, короткая вспышка боли и лёгкий дискомфорт от воспаленных сосков, им явно не понравился клей.
— Так гораздо лучше, малышка.
