– Связь с вами была потеряна практически с того момента, как вы выехали с базы. Я не мог ничего сделать. Не знаю, в чём именно заключалась поломка, но складывалось ощущение, что либо там стояли новые заглушки, которые мы не можем пока обходить, либо…
– Либо? – угрожающе-мягко послышался мой голос.
– Либо они заранее знали о нашей операции.
Я прикрыл веки, делая глубокий вдох, сжимая и разжимая кулаки.
Только этого ещё не хватало.
Но, честности ради, Зак озвучил довольно логичное предположение, которое было и моей первой промчавшейся мыслью.
Я оглянулся на товарищей, которые ждали моей команды. Джон и Сеймур были заметно потрёпаны, а на лице второго даже остались следы запёкшейся крови.
– У вас есть пятнадцать минут. После – жду всех троих в штабе, – бросил я, стремительно направляясь по полутёмному коридору.
Не знаю, для кого именно я выделил время: для них или для самого себя.
Я влетел в широкую комнату – штаб нашей базы, на стенах которой было развешано оружие, примерные карты всех четырёх фракций, а также катакомб под ними. Доступ в неё имел небольшой круг лиц, а о нашем плане знало всего две группы и ещё несколько человек. Отныне я не мог доверять практически никому. А это значительно подрывало планы всех трёх баз содружества.
Наша была первой. Вторая, под руководством Эмануэля, была самой близкой к нам и при этом наиболее радикальной. Их методы по атакам на караваны торговцев между фракциями, а также на патрули, были намного жёстче, нежели наши. Третья база, самая отдалённая, под руководством Катарины, являлась, наоборот, наиболее миролюбивой из нас всех.
Главы обоих лагерей сопротивления знали о нашем плане, и если шпион-предатель появился в их рядах, это ставило под риск все наработанные планы. А если же в моих…
Я подошёл к широкому столу и налил себе стакан воды в попытке успокоиться. Облокотился руками о стальную поверхность и шумно выдохнул, собираясь с мыслями.
Сейчас, помимо возможных предателей, у меня возникла ещё одна проблема, которая могла прервать прежде всего мою жизнь. И тогда никакие планы сопротивления меня уже бы точно не волновали.
Я рывком расстегнул верх комбинезона и снял бронежилет, откинув его в сторону. Сжал челюсти, нетерпеливо поворачивая запястье к себе и смотря на цифры.
Сорок три.
Алая линия чётко вырисовывала мой срок. Сомнений никаких не было – Нея Росс мой анкон. И не сказать, что я испытывал от этого какое-либо счастье.
Сорок три дня, чтобы осуществить задуманный план полностью. Сорок три дня, прежде чем умереть.
А на нынешний момент шанса выжить не было никакого. Девчонка была без чувств и не могла испытывать каких-либо привязанностей. Не говоря уже о том, где именно она находилась, и умалчивая факт того, что интерес к ней у меня был исключительно деловой.
Я с силой сжал кулак и, не найдя другого выброса энергии, ударил по висевшей рядом боксёрской груше так сильно, что она резко качнулась в сторону.
«Я обязан взять себя в руки. Обязан найти выход из этого дерьма», – крутилась в голове чёткая, осознанная мысль. А сдаваться я не привык, да и не собирался.
Ровно через пятнадцать минут, когда все трое товарищей зашли в штаб, я уже перетянул руку бинтом, скрывая наличие времени на запястье. Прежде всего мне нужно было определить, кому можно доверять и узнать, где вторая группа.
– Оуэн и остальные не вернулись, я полагаю? – выжидающе оглядел я вошедших.
