45 дней - страница 7

Я была свидетелем того, как на моих глазах живьём растоптали того, кто ослаб. Здесь нельзя было давать слабину, тем более, показывать свою слабость. Этот первый урок я освоила раз и навсегда.

Среди всего этого шума и столпотворения я была счастлива, что мне удалось найти близкого друга, хорошо вместе с ним поесть, а затем пройти на водопой и вдоволь напиться воды. Только после всего этого я могла немного успокоиться и принять этот день с благодарностью за то, что осталась жива и невредима.

Так закончился мой третий день после того, как я начала понимать и осознавать себя…

День шестой

Шёл шестой день моего осознанного существования в этом сумасшедшем городе (по-другому его назвать я не могла), где каждый прожитый день мог оказаться последним, а его житель был обречён существовать по особым правилам поведения. Правило было простым: защитить себя любыми путями, дабы продлить себе жизнь ещё на один день.

Сразу же после утренней трапезы мы с Батлом решили пройтись по городу. Было желание познакомиться с другими его обитателями, узнать побольше о городе и о себе, так как мы понимали, что наше существование было неким призванием, и мы являлись крохотными элементами какого-то большого механизма. Однако, что это был за механизм, мы пока не могли понять.

Нам казалось, что среди местного контингента только мы думали об этом. Большинство из тех, кого мы спрашивали, были такими же, как и мы, вновь прибывшими новобранцами. Однако, многих заботило лишь то, как можно больше поесть и попить, другое их не интересовало. Мы понимали, что от них не могли узнать нового. Больше информации, как нам казалось, было у тех, кто находился по другую сторону высокого забора. Их было видно через маленькие отверстия на заборе, а голоса пробивались, когда за перегородкой начиналась трапеза. Стоило лишь прислушаться и заглянуть в узкие щели, как было видно наших старших товарищей. Они превышали нас по габаритам. Да и голоса их были заметно громче и грубее.

Открытого доступа к их миру не было, и мы решили попробовать найти щель побольше, чтобы через неё, если повезёт, поговорить с кем-то из взрослых.

Мы не спеша шли вдоль стены, приглядываясь к каждому отверстию, как вдруг обнаружили торчащую из одной щели громадную голову с такими же большими глазами, глядевшими на нас.

– Эй?! Идите сюда! – грубый и хриплый голос подозвал к себе. Мы растерялись от неожиданности, остановившись и не решаясь подойти, хотя любопытство взяло вверх, и мы осторожно пошли на голос, – Привет молокососы! Что здесь бродите? Вам надоело жить?

– Привет! А ты кто? Почему же? Нам наоборот интересно, где мы, и что это за место такое?

– Я Родент. А вы кто?

– Я Батл, а это Тини.

– Ха-ха-ха. Кто это так вас прозвал, молокососы?!

– А чем тебе не нравятся наши имена?! – тут же возмутился Батл.

– Ой, ой! Полегче на поворотах! А то не туда свернёте! Ха-ха-ха, – хитро прищуренные глаза, злобно смотревшие на нас, засверкали, – Хотя, судя по вам, ты реально кроха, а ты, слишком уж смелый, чтобы кидаться на старших тебя по возрасту. А знаете, почему меня так зовут?! – глаза Родента налились кровью, – Потому что я грызу всех, кто попадается на моем пути! Но вас я грызть не стану, так как вы ещё слишком мелкие для моего старого железного клюва! Навидался я таких как вы за свою долгую жизнь. Уж стольким прытким отгрыз их головёшки. Вы мне понравились. Не такие, как остальные. А эту дыру я сделал сам. Она только моя. Сюда никто не имеет права заглядывать без моего разрешения. А разрешение я даю не всем, только самым крепким.