– А если нет выбора?
– Выбор всегда есть, Мишель, только большинство под чувством страха и навязанных понятий двигаются в неправильном направлении, не хотят принимать очевидного и сливаются с массой, – мягко отвечает Ник.
Я замолкаю и понимаю, что мы не называем имен, но говорим обо мне и моей семье. Горло сдавливает спазм, и я моргаю, чтобы не портить настроение.
– Мишель, – тихо зовет меня Ник, и я концентрирую на нем затуманенный взгляд.
– Да?
– Тебе не нравится твоя жизнь?
– С чего ты взял?
– Ответь. Постарайся ответить честно, ведь я честен.
– Нравится, у меня все есть: деньги, стабильное будущее, семья, друзья. Да мы и не выбираем свою жизнь, она такая, какая есть. – Я натягиваю улыбку и допиваю шампанское, принимая непринужденный вид.
– Врешь, но я не виню тебя. Принимаю. Почему ты не хочешь впустить меня в свою жизнь?
Этот вопрос обескураживает меня, и я недовольно отворачиваюсь к окну, но желание докопаться до его истинных мыслей одерживает верх, и я резко поворачиваюсь и спрашиваю:
– Зачем тебе это? Тебе плохо в твоей тайной жизни?
– У меня не тайная жизнь, крошка. Я ее не демонстрирую каждому встречному, это личное пространство, в которое я не допускаю посторонних.
– Зачем тебе я? Ты сам сказал, у тебя все прекрасно, размеренно, и, уверена, девушки за тобой толпами бегают. А я не собираюсь с тобой спать, у меня есть парень, – заявляю я и удерживаю его холодный взгляд.
– Заметь, не я упоминаю о сексе, Мишель, – усмехается он, а я скриплю от злости зубами. – Но ты не можешь отрицать, что между нами существует больше, чем общение, – парирует он и пытается вытянуть из меня душу. Это еще больше выводит меня из себя. Его уверенность возмущает до яростно бьющегося сердца.
– Не могу понять тебя, – тихо произношу я.
– Тебе и не надо понимать меня, ты должна просто расслабиться рядом со мной и дать мне возможность заботиться о тебе. Ты должна быть в первую очередь женщиной, а не бороться со мной. Это только заведет тебя в тупик. А в данный момент ты именно туда и идешь, лишь из-за страха отвергая саму себя. Это глупо, – цокает он языком и щелкает пальцами.
Официант тут же подходит к столику.
– Счет, – бросает Ник, и парень, собрав тарелки, уходит.
Откидываюсь на спинку стула и беззастенчиво смотрю на него. Красивый и холодный. Я чувствую, что Ник одинок. Для меня он загадка, тайна, которую невозможно раскрыть, но я хочу этого. Возможно, сейчас я рассуждаю под действием алкоголя, но желание понять его не отпускает меня. В то же время заторможенное сознание доносит до меня его слова, которые он бросил мне, обвиняя в глупости. Но он ничего не знает. Ни капли не представляет, чего я опасаюсь. Его. До жути боюсь узнать вкус падения.
Эти мысли вызывают ледяное покалывание на коже, и мне необходимо себя чем-то занять. Открываю клатч и достаю телефон, где мигают пропущенные звонки и три сообщения.
– Положи обратно, – резко говорит Ник.
– Да пошел ты, – шепчу я и назло ему просматриваю входящие.
– Мишель, не выводи меня. Ты здесь со мной, черт возьми, так веди себя вежливо хотя бы эти минуты, – яростно произносит он.
– Ник, отвали, я всего лишь проверяю пропущенные звонки. – Я поднимаю голову и вижу, что он просто кипит. Его грудь поднимается чаще, и он режет меня острыми краями горького шоколада глаз.
– Как же я хочу заткнуть тебя, Мишель. Ты намеренно выводишь меня из себя, только ничего не пройдет безнаказанно. Я никому не позволяю так со мной разговаривать, а тем более неуверенной в себе, вульгарной девице, которая бежит от себя. Но я не собираюсь наблюдать за этим, поэтому вспомни все, чему тебя должны были научить, и стань настоящей. Прекрати играть, ты не пешка, а выглядишь именно такой. Управляй сама своей жизнью, сейчас же ты лишь воск, – грубо говорит он.
