– Вы такой добрый… Почему от вас жена ушла? – с нехорошим, вымученным выражением лица, спросила Роза.
– Может, я ушел.
– Наверно. А у вас спрашивали в больнице, с кем вы имели?..
– Конечно.
– Вы сказали?
– А что мне оставалось делать. Оказывается, ты человек известный. Лечилась уже.
– …меня изнасиловали тогда, – не хотела Роза рассказывать – вырвалось. – Тогда я получила целый букет заболеваний. Мне надо было обратиться в милицию, я не пошла.
Роза утаила, что тогда была пьяная и ничего не помнила.
– Ладно. Дело прошлое. Вместе пойдем в больницу?
– Я здесь не буду лечиться. Здесь врачи плохие.
– Ты знала, что больная?
– Нет, – соврала Роза.
– Сам виноват. Надо было поостеречься. Есть будешь?
– Я на пикник иду. Чай выпью.
Антон Павлович достал из холодильника масло, небольшой кусочек колбасы, нарезал хлеб.
– Антон Павлович, будь у меня 100 тысяч, я бы поехала в Крым. Позагорала. Купила бы себе просвечивающие сексуальные плавки за двадцать пять тысяч, яркую губную помаду… Тут у нас на базаре я видела лифчик просвечивающий. На месте сосков темные точки. Красивый. Хочу купаться!
Роза примерно знала, от кого заразилась. Хорошо было бы начать жизнь с нуля, чтобы мать прописала в квартире, чтобы не было детдома… Мальчишки в детдоме часто дрались. Дрались до крови. Было страшно.
– Роза, чай остынет.
– За что вы на меня сердитесь? Я наглая? Да?
– Я не сержусь. Сам виноват. Ешь…
Антон Павлович ушел в комнату. Роза хотела вымыть посуду, но вспомнила: когда лежала в венерическом отделении, посуда дезинфицировалась.
– Посуду надо хлоркой мыть? – спросила она.
– Оставь! Я вымою!
Роза прошла в комнату. Антон Павлович сидел на диване, закинув ногу на ногу.
– Можно покурить? – спросила Роза.
Антон Павлович разрешал курить в комнате, но Роза все равно каждый раз спрашивала: так было лучше, по-честному. Роза принесла из кухни пепельницу, закурила, села в кресло и тоже закинула ногу на ногу, как Антон Павлович.
– Ну что будем делать? – спросил Антон Павлович. – Расстаемся?
Роза отвернулась, в глазах защипало от слез.
– Надо лечиться, только не здесь. Надо куда-то ехать – в большой город. За границу.
– Роза, какая разница, где лечиться? – усмехнулся Антон Павлович. – Главное – лечиться. Курс лечения небольшой.
– Я здесь не буду лечиться!
Роза не хотела бы опять попадать в городскую больницу, афишироваться. Хватит и одного раза, прославилась.
– Сколько сейчас времени? – встала Роза с кресла.
– Без двадцати час.
– Дайте мне эту… – сконфузившись, часто заморгала Роза глазами; лицо приняло умоляюще-скорбное выражение. – Резиночку.
Антон Павлович встал, достал из платяного шкафа две резинки.
– Спасибо.
Роза прошла в прихожую, стала одеваться. Антон Павлович вышел из комнаты.
– А вы молодец, мне подсказали… что надо резиночку… Можно подушиться дезодорантом?
Антон Павлович принес из комнаты дезодорант.
– Вы меня сами побрызгайте, – расстегнула Роза пуховик, закрыла глаза.
Антон Павлович быстро прошелся дезодорантом по волосам, груди и – ниже…
– Ой, – рассмеялась Роза, широко расставив ноги. – Все, хватит. Спасибо.
Роза одетая стояла в прихожей ждала, когда Антон Павлович подойдет, обнимет.
– Я тороплюсь, – открыла Роза дверь в надежде, что Антон Павлович все же подойдет.
Антон Павлович как стоял у стены напротив ванной, сложив на груди руки, так и остался стоять, как неживой.
– Роза, если что надо будет… помощь какая – заходи.
